Уроки английского языка

Часть первая

Так случилось, что провалив экзамен на дневное отделение в один институт, я благополучно поступил на вечернее в другой. Были еще счастливые времена, когда можно было поступать одновременно в два, а то и в три института. Не поступил в арбузолитейный, поступишь в заборостроительный. Вот в заборостроительный я и попал. Да еще и на вечернее отделение. На дневном то степуха такого размера, что не проживешь, а тут совсем не платят. Пришлось работу искать, только кто студента возьмет? Всем ведь на полный рабочий день подавай, а рабочий день при рыночной экономике обычно 24 часа в сутки.

Спасибо маме с папой — во-первых, за то, что не заставляли работу искать, а во-вторых, что английский когда то заставили выучить. Отец пять лет в Англии, в российском дипкорпусе отслужил. Ну и мы с мамой при нем. Я тогда в четвертом классе учился. Сначала все дети при посольстве учились, а как с английским языком подружились, так нас всех шестерых в колледж и перевели. Волей-неволей выучишь — понимать и отвечать приходится. Но десятый заканчивал уже здесь, в обычной московской школе.

Идея была мамина, папа поддержал, ну а мне деваться было некуда. Лопатой махать не научили, мешки таскать не хотелось. Поэтому дал объявление в газету о репетиторстве по английскому языку.

Недели три никто с дельными предложениями не звонил. Так, только по мелочи — кому статейку перевел, кому отредактировал. Но однажды вечером раздался звоночек, на который я моментально отреагировал. Нужен был репетитор для двенадцатилетней девчонки. Оплату предлагали вроде ничего и я поехал на просмотр.

Девчушка в английском оказалась полный ноль, но симпотная страсть! На ангельском тоненьком личике огромная пара неправдоподобно зеленых глаз, пухленькие чувственные губы, носик курносый. Волосы черные, блестящие как у цыганки, до ягодиц (как промывает?). Фигурка стройненькая, ноги уже сейчас видно, что из шеи растут.

Родителям я почему-то понравился и протестировав Катюшу, договорились о графике занятий — два раза в неделю по три академчаса. Первое занятие завтра вечером.

На следующий день, надев костюм, галстук и захватив учебники, я прибыл в назначенный час к своей подопечной. Родители, удалившись в другую комнату, оставили нас наедине.

Объясняя вводный курс, я краем глаза оглядывал Катюшкину комнату. Ну, все как у обычных девчонок ее возраста — на стенах развешаны голивудские звезды из журналов. На полках книжки разные от сказок до Чейза. Компьютер старенький на столе.

Не могу, чего она смотрит так на меня? Будто в душу заглядывает. Ротик сладко чуть приоткрыт и зубки беленькие видны. Когда говорит, голос мягкий. Головка на шейке лебединой покачивается.

Урок закончил, а уходить не хотелось. Собрался силами и попрощавшись до четверга, вышел. Домой ехал, а перед глазами Катя. Черт! Она же ребенок совсем! Но я тоже правда не старик, двадцать всего. Разница нормальная! О чем думаю?

Часть вторая

Месяц прошел. Родители Катины в нашу учебу не вмешивались и постепенно кроме английского мы стали обсуждать разные темы. Меня просто поражали выводы, которые Катя была способна сделать из того или иного поднятого нами вопроса. Обсуждалось все — начиная от взаимоотношения с одноклассниками в школе, заканчивая политикой. И всегда она улавливала саму суть. С английским у нее тоже неплохо получалось, даже писать грамотно начала.

А однажды, (прошло месяца два с момента нашего знакомства), Катюха неожиданно задала вопрос, я чуть со стула не упал:

— Это нормально, что мне в двенадцать хочется?

— Чего хочется Кать? — еще надеясь, что она имела в виду другое, спросил я.

— Секса! — и в глаза мне глядит.

Мысли в голове моей забегали, не знаю чего ответить. Решил резину потянуть:

— А что ты подразумеваешь под этим?

— Мне сны снятся, где я перед мужиками какими-то раздеваюсь.

— А они?

— А они меня трогают.

— Везде трогают? — уточнил я.

— Да. Я сама им даю везде себя трогать. И мне очень приятно.

— А потом просыпаешься и внизу у тебя все мокро? — собравшись силами спросил я. При этом член в штанах зашевелился и стал предательски подниматься.

— Мокро и сильно хочется потрогать себя там.

— Так потрогала бы, поласкала себя!

Катя улыбнулась:

— Ты думаешь я бы терпела два года? Слишком сильное желание!

— А часто ты этим занимаешься? — член мой готов был уже разорвать ширинку брюк.

— Обычно или утром после сна, или вечером когда ложусь. А иногда и утром и вечером.

Катя зарумянилась, да и я наверно сидел красный как рак вареный. Но инициативу терять не хотелось, да похоже, что и Катюшка не просто так начала разговор.

— Давай поговорим об этом? — чуть дыша предложил я — ты ведь уже наверняка целовалась с мальчишками?

— Они не умеют!

— А ты умеешь?

— Умею! Хочешь, покажу?

Такого быстрого развития событий я никак не ожидал! Но хулиганка уже сидела на моих коленях. Я посмотрел на дверь комнаты и Катя заметила мой взгляд.

— Я закрыла дверь.

Ее губы были так близко. Что-то переключилось во мне. Обхватив ее руками, я потянулся к ней, но она чуть отпрянула. Господи! Она играет со мной, заводит меня. Я и так еле сдерживаюсь! Она же чувствует это. Точно чувствует! Я не могу больше! И в этот момент Катя чуть прихватывает своими губами мои. Я жадно всасываюсь. Мед! Просто нектар какой-то! Она близко придвинулась ко мне и наверняка чувствует моего торчащего друга через тонкую ткань своего халата.

А халат то без пуговиц! Только поясом завязан. Интересно специально такой одела? — думал я.

Целовались мы минут десять. Голова кружилась. Оторваться не мог. Пересилил себя, оторвался от жадных Катюшкиных губ.

— Напиться тобой наверно невозможно — прошептал я ей на ушко, — на сегодня хватит!

Как я ждал следующего нашего занятия! Я ждал и боялся этого дня. Катя звонила мне, канючила в телефонную трубку:

— Я не могу больше терпеть! Приезжай! Ну пожа-а-а-луйста!

— Потерпи, я завтра приеду!

На следующий день я ехал к Кате и во мне боролись два

чувства. Один внутренний голос говорил — Как ты можешь! Ведь ей всего двенадцать! Посадят за развращение малолетних.

А другой говорит — Нет, не посадят! Ведь она сама хочет этого! Значит никому не расскажет.

Приехал к ней и когда она дверь открыла, я понял что пропал! Катюшка выглядела просто отпад! Беленькая блузочка с короткими рукавами и черная суперкороткая плессированая юбчонка. Глаза горят пылающим огнем. Ресницы свои длиннющие еще подкрасила немного. Губки алые.

Я сел с ней рядом на диван и разложил учебники. Катюшка сидела тихонько и видимо боялась начать первой. А я тем более. Но тут книжка от моего неосторожного движения упала на пол и мы одновременно бросились ее поднимать. Наши губы опять встретились. Я целовал это чудо, гладил ее по щекам, волосам. Катя шутливо толкнула меня опять на диван и забравшись на колени уже смело нашла мои губы своими. Обхватив девчушку за талию, я сильнее притянул к себе и мой вздувшийся холмик ширинки оказался у нее прямо между ногами. Юбка задралась и я увидел, что под ней НИЧЕГО НЕТ!

Сладкая, пухленькая киска чуть приоткрылась и стали видны розовые мягкие складочки. Вытянув блузку из юбки я стал гладить Катину талию постепенно поднимаясь вверх. Когда я добрался до маленьких очень плотных сосочков, Катя сделала первое движение тазом и ее промежность прошлась по моей ширинке. Потом еще и еще. Смазки было столько, что ширинка моих брюк промокла моментально. Одной рукой я торопливо расстегивал пуговицы блузки и наконец когда ее полы распахнулись, я губами захватил острый возбужденный сосок. Катя чуть застонала и начала двигаться быстрее. Продолжая целовать и гладить груди моей нимфетки, я просунул руку между ее ногами и теперь Катюшкины горячие складки скользили по моему пальцу. Немного шевеля им я еле услышал прерывистый шепот моей возбудившейся принцессы:

— Засунь его мне во внутрь.

— Чего?

— Палец в меня засунь! — Катька уже дрожала крупной дрожью.

Честно сказать я не хотел делать это пальцем. Но от возбуждения ничего не соображал и выставил вверх большой палец. Он с чавканьем погрузился в Катюшино влагалище, не встретив никакой преграды. «Блин! — подумал я — Уже не целка! Это в двенадцать то лет!» Тем временем Катюха охнула и вцепившись в мои плечи, начала кончать, продолжая насаживаться на мой несчастный палец. Я только успел поцеловать ее взасос — ведь в соседней комнате предки ее телевизор смотрели. Услышали бы однозначно!

Катя в бессилии легла на меня и только глубоко дышала, иногда всхлипывая. Я гладил ее успокаивая и целовал в подсохшие, такие вкусные губы. Все произошло так быстро, я даже не успел понять как.

— Катя! Сергей! Извините! — голос Катиной матери.

Катюха моментально соскочила с меня и лихорадочно заправляясь ответила:

— Чего мам?

— Ты мне нужна на минуту!

— Сейчас!

Я уже сидел за столом и сосредоточенно проверял тетрадку с домашними заданиями моей хулиганки, выскочившей за дверь.

Вернулась счастливая! Спрашиваю:

— Чего?

— Родителей на следующей неделе знакомые на дачу зовут. Hа два дня. Я отказалась, сказала, ты мне заданий много надавал, нужно учить.

Осталось только головой покачать в ответ.

Hа следующий день я увез Катюшку в Измайлово. Гуляли по

парку, бегали друг за другом, болтали и целовались в укромных местах. Странно, но она мне так доверяла, что рассказывала о себе все, что меня интересовало. В ответ, я рассказывал все про себя. Hе говорили только об одном — о сексе и все что с ним связано. Видимо не тот момент был, я чувствовал.

За эту неделю мы ходили в кино, были в цирке, заезжали к моему приятелю на ипподром, где Катя, визжа и тараща глаза от страха, каталась верхом на лошади. Приятелю пришлось сказать, что это дочь двоюродной сестры из Днепропетровска.

Часть третья

В субботу утром, мои родители, повинуясь чувству стадности со всеми, кто старается уже «привыкнуть к земле», уехали на фазенду. Теперь приедут только завтра вечером. Это коренным образом меняло планы. Ведь и Катькиных родителей сегодня не будет! Я позвонил ей:

— Котенок! Сегодня я приглашаю тебя в гости!

И уже через полчаса мы встречались у моей станции метро. По пути я заскочил в магазин и купил две бутылки шампанского, винограда и шоколадную плитку.

Мои хоромы на Ленинском произвели на Катюху неизгладимое впечатление:

— Ни фига себе! — присвистнула она.

— Раздевайся и будь как дома!

Пока я кулинарил в столовой, принцесса с открытым ртом осматривала мою квартиру. Очередь дошла до ванной и открыв дверь она воскликнула:

— Это чего? Hастоящее джакузи?

— Джакузи, джакузи — буднично отозвался я — Королеву бала просят к столу!

Hа нем стояли зажженные свечи, а в самой столовой был полумрак. Я включил музыкальный центр и под баллады Sax Collection, мы звякнули фужерами с шампанским.

После двух порций игристого моя Катюшка захмелела и сама стала заигрывать со мной. Она стала кружиться по комнате под медленную музыку, а я усевшись в кресло, стал наблюдать за ней. Неожиданно, Катя озорно блеснув своими зелеными глазами сняла с себя кофту, в которой была и расстегнув юбку, сбросила ее на пол. Какая же она красивая! Нимфа стояла передо мной только в тонких, почти прозрачных кружевных трусиках. Точеная детская фигурка отбрасывала на стены дрожащие тени. Катя подошла ко мне и мои руки сами потянулись к ней. Я гладил ее крошечную грудь, целовал гладкий живот. Зацепив пальцами резинку трусиков, спустил их вниз. Катюшка перешагнула через них и выскользнув из моих рук, опять закружилась по комнате. В этот момент заиграла медленная баллада и она, медленно танцуя, стала гладить свои груди, талию, попку. Я чувствовал, что она заводиться и позвал ее к себе. Катя подошла и я пальцем проник во влажную щель. Пухленький лобок еще не успел покрыться подростковыми редкими волосиками и был девственно чист.

Катя закинула назад голову и чуть расставила ноги. Цветок моей маленькой принцессы уже намок и своим пальцем я заставлял набухать клитор. Катя уже постанывала от удовольствия, но я уже знал, что истинное наслаждение ей доставляет именно вагинальные ласки. Подхватив ее на руки и толкнув дверь родительской спальни, я положил Катюшку на заранее застеленную красивым шелковым бельем широкую кровать.

Рубашка и джинсы полетели на стул и через мгновение, я уже лежал рядом с моей девочкой. У меня уже был достаточный опыт общения с женщинами и ведущую роль я взял на себя. Главное — Катюша была раскрепощена и не стеснялась меня. Hаверно ей даже нравилось демонстрировать свое тело. Когда она развела в стороны ноги и допустила мои губы до своего цветка любви, все его складочки были горячими и возбужденными. Смазка обильно сочилась с них. Кончиком языка, нежно и с небольшим нажимом, я теребил розовые складочки и все сильнее увеличивающуюся горошину клитора. В ход пошел палец и глубоко всовывая его во влагалище, я довел Катюшку до готовности. Поставив ее на четвереньки и пошире расставив Катины ноги, провел головкой члена по раскрывшимся складкам. Катя все-таки немного вскрикнула, когда головка моего толстого члена, преодолев сопротивление узкого колечка входа во влагалище, проскочила вовнутрь. Я даже не думал, что это будет так легко (ведь двенадцать лет ей всего) и у меня мелькнула мысль — неужели она уже спала с кем-то?

Но через мгновение уже было все равно. Катюшка стонала и извивалась. Ее коленки еще немного разъехались, руками она схватилась за спинку кровати. Просунув свою руку под Катин животик, я пальцами нащупал мокрый возбужденный клитор моей принцессы. Другой рукой гладил ее спину, попку, грудки. Наивысшее блаженство отрывало меня от земли и уносило все дальше и дальше. Я то медленно входил и выходил из Катюшки, видя как заворачиваются и разворачиваются складки ее половых губ на моем огромном, со вздувшимися венами члене. То начинал быстро-быстро долбить ее, проникая как можно глубже. Через мгновение Катя дернулась, пальцы ее рук побелели сжавшись на деревяшке спинки и она громко, протяжно закричала от наступившего оргазма. Я схватил ее за плечи и глубоко насадив на член, застонал и кончил. Тугие струи спермы ударили в бушующую Катину матку. Наш оргазм был бесконечным, мой член извергал и извергал внутрь порции семени. Наконец мы упали обессилевшие на подушки и минут пять лежали молча, отдыхая от захватившей нас страсти:

Когда отдышавшись, я повернулся к Катюшке, она смотрела на меня такими глазами! В них читалась такая страсть, любовь и желание, что я понял — ночь сегодня будет очень длинной.

— Я никогда не переживала ничего подобного! — прошептала она. — я так хотела этого, что думала сойду с ума.

Я не знал как спросить ее — первый ли я у нее? Но Катя опередила меня.

— Это не самой себя:

— Кать! Скажи пожалуйста: А когда ты это: рассталась с девственностью?

— В десять.

— В десять ты уже с кем-то спала? — я был шокирован.

— Ты что! Совсем? — Катюша красноречиво покрутила у виска — С тобой сегодня первый раз!

У меня отлегло от сердца. Нельзя сказать, что я сильно волновался целомудренностью своей лолитки, но слишком легко она отдалась мне для первого раза.

— Расскажи а? — попросил я.

Катя покраснела, но согласилась.

— Однажды я была дома одна и решила накраситься маминой косметикой. Открыв родительский комод, среди маминого белья, я нашла видео кассету без надписей. Мне стало интересно и я засунула ее в видак. Когда я увидела, что там показывают, то сначала растерялась и испугалась. Но потом мне стало интересно очень. Я уже знала, что девочки и мальчики различаются. Даже однажды на даче сосед Валерка мне свой этот: ну:

— Член — подсказал я.

— Да. Но он у него маленький был такой. А на экране дядьки взрослые были и они тоже большие у них были. В общем до конца я эту кассету досмотрела. И с этого дня я начала придумывать и просто думать, что те девушки с кассеты — это я. А мужчины меня ласкают. Ведь я рассмотрела все — как это происходит, что они делают когда им приятно. Случайно попробовала себя ночью в кровати погладить там внизу и стало так здорово! С тех пор я каждый день это делала:Но потом, когда я снова смотрела эту кассету и

ласкала себя, я взяла толстый фломастер и попыталась засунуть его в себя. Стало больно. Но я видела на экране, что им это совсем не больно! Тогда перетерпев боль посильнее нажала на него и он прошел внутрь. Сначала жгло и кровь появилась. Испугалась я сильно. Побежала в ванну и два дня не притрагивалась к себе. Но боль прошла и засовывать во внутрь фломастер и пальцы стало еще приятнее, чем просто ласкать себя снаружи, хотя иногда я сочетала и то и другое.

В такие моменты меня просто трясло от удовольствия и я доводила себя до изнеможения. Мне было хорошо когда я глубоко в себя засовывала (это я уже приметил — подумал я), но фломастер был короткий и однажды я нашла то, что искала — бутылку стеклянную с длинным горлышком. Я могла кончить раз пять подряд от этой бутылки. Стали сны снится с мужчинами. Утром просыпаюсь, а внизу все мокрое. Пока не кончу раза два, не успокоюсь. Мне хотелось чего-то большего и яркого. Если честно, то я уже начала думать отдаться кому-нибудь, первому, кто обратит на меня внимание. И тут пришел ты:

Я был сильно возбужден от Катиного рассказа.

— Катя! Мне не с кем не было так хорошо и приятно как с тобой!

Она прижалась ко мне, а я стал целовать ее маленькие грудки, живот и солоноватые от моей спермы половые губы. Катя встала надо мной и неожиданно смело но нежно взяла в рот мой член. Она сосала извиваясь, касаясь своей грудью моих бедер. Я не выдержал и потянул на себя Катюшку. Она наползла на меня, щелка промежности раскрыла свои губки и жаждущий член уже легко погрузился в скользкое горячее влагалище. Сама неземная красота медленно поднималась и опускалась на мне, доставляя эти сладкие муки. Я гладил ее пока угловатые плечики, талию. Черные длинные волосы были немного взлохмачены и щекотали мои бедра. Глаза ее были закрыты. Когда Катя слишком глубоко садилась на меня, мой член упирался в стенку ее матки и Кэт стонала, закидывая голову назад. В конце концов Катюшка встала с колен и очутившись на корточках, заелозила на глубоко погруженном в нее члене. Такая поза позволила моей милой девочке очень широко развести ноги.

Внутренние поверхности ее бедер были бархатными на ощупь. Пальцами я подцепил малые половые губы и оттянул их. Катя томно застонала от этого. Вдруг движения ее стали резче, отрывистей. Я стал помогать Кате, придерживая ее за попку. Через мгновение она выгнулась и резко вскрикнув, кончила. Через десять секунд опять вскрик. Мы сцепили пальцы рук. Катя уже не контролировала себя. Оргазмы через небольшие промежутки времени заставляли содрогаться ее тело. Я тоже стал терять контроль над собой. В следующий момент у меня в голове будто граната взорвалась. Я закричал и эхом мне ответила кончающая в очередной раз Катя.

Когда она приподнялась и я вытащил свой член, из ее влагалища мне на живот закапала сперма. Наверно в матке было такое ее количество, что если бы моя принцесса была половозрелой, то через девять месяцев я однозначно стал бы папой. Но к моему счастью, пока Катюшкину матку можно заливать спермой, что я и делал, кончая преимущественно только в нее.

Снова подхватив ее на руки, понес в ванну. Когда через несколько минут она наполнилась водой, я включил массаж воздушными струями. Моя лолита была такой доступной, податливой и ласковой, позволяя делать с собой все что угодно. Я поднял ее и губкой стал нежно намыливать ее тело. Катя стояла ко мне спиной оперевшись руками на стену. Когда я стал перебирать пальцами набухшие красные складки, она сильнее раздвинула ноги, давая мне большую свободу действий. От смеси мыла и спермы все было скользким. Два пальца моей руки свободно прошли во внутрь. Немного поработав ими, я взял со стоявшей рядом с ванной табуретки пустую бутылку из под допитого нами шампанского. Горлышко я сполоснул водой и мазнув на него мыльной пеной аккуратно ввел его в Катино влагалище. С трудом, но все-таки войдя туда, я стал бутылкой возбуждать Катюшку. Постепенно, от возбуждения, влагалище расширилось и двигать там стало легче. Катя уже стонала и двигалась навстречу моим движениям.

— Попробуй сама, а я посмотрю — попросил я и лег в воду. Катюшка развернулась ко мне лицом и поставив одну ногу на

край ванны, быстро-быстро заработала бутылкой. Горлышко с чавкающими звуками сантиметров на двадцать входило в мою нимфетку. Через зеленоватые полупрозрачные стенки я видел черный, расширяющийся при вводе, манящий туннель. Я лежал и наблюдая за ней, рукой тоже стал работать со своим другом. Когда мы уже были готовы кончить, я остановил Катю. Вынув из нее бутылку, приподнял ее, прислонил к стене и закинув стройные ноги на пояс, с размаху вошел в нее. Глубоко, по самые яички насаживал я стонущую и кричащую от удовольствия Катюшку. Она горячо шептала:

— По-жа-луйста глубже: Сереженька! А-а! Мама, Ма-мо-чка!

Через минуту нас било крупной дрожью от оргазма и она царапала ногтями мою спину:

Сколько раз в ту ночь мы были вместе, я не помню. Огромное желание очередной раз обладать моей девочкой придавало сил. Катя была ненасытной и когда мой член, сдувшимся шариком, очередной раз кончив, выскальзывал из нее, она брала его в рот и сосала до тех пор, пока он опять не принимал готовый вид. Бордовые натертые складки Катиной промежности распухли и уже даже не закрывались, позволяя почти не целясь попадать куда надо.

Мы перепробовали все известные мне позы и уснули когда уже рассвело, уставшие и счастливые.

Часть четвертая. Короткая и заключительная.

В течении еще полугода я преподавал Катюшке уроки английского, заканчивая уроками секса. Катя нашла оригинальный способ конспирироваться — записывала на магнитофон наши голоса, произносящие английские фразы и когда мы приступали к сношению, просто включала его. Ее родителям, сидящим в соседней комнате даже в голову не приходило, что их дочь в данный момент с большим удовольствием трахается со своим учителем. То на столе, закинув мне на плечи ноги, то на кровати скача как наездница, то на полу, встав на четвереньки.

Что бы не дай бог Катя не травмировала себе что-либо внутри бутылкой, я купил ей резиновый член-вибратор. Он был без яичек, просто с утолщением в виде кольца у основания. Иногда Катюша показывала мне как она получает удовольствие от моего подарка. Сидя, лежа, стоя красивая двенадцатилетняя девочка обрабатывала себя, доводя до дикого оргазма. Особенно ей нравилось возбуждать себя на корточках. Зрелище конечно было очень необычное — девочка шестиклассница с только еще начинающими расти грудями, широко развела ноги и орудует у себя во влагалище толстым, длинным искусственным фаллосом. В такие моменты она могла закричать, и я целуя и покусывая острые возбужденные сосочки ее грудок, помогая ей разрядиться, закрывал рот своей ладонью.

— А ведь я и при родителях этим занимаюсь — однажды заявила она.

— Как? И они все видят? — не веря ей, в шоке прошептал я.

— Hет конечно! Я засовываю его целиком в себя, надеваю трусики и хожу с ним внутри. Он там так приятно трет, а когда сядешь и незаметно поелозишь, то обязательно кончишь.

— Так родители могут заметить как ты кончаешь! Это скрыть очень тяжело.

— Hет, я кончаю когда они или выходят зачем-то или сама ухожу!

Хулиганка одно слово. Однажды позвонила мне и заговорщицким тоном рассказала, что не успела вытащить из себя вибратор — неожиданно мама послала в магазин. Пока дошла туда и обратно, думала умрет, так обкончалась. Виду не подавала, но казалось, что все прохожие видят это.

Через полгода Катя стала девушкой. Я рассказывал ей, что как только у нее наступят месячные, кончать в нее уже будет нельзя. Она огорчилась тогда, сказав, что ей нравится ощущать бьющие в нее горячие струи.

— Я знаю, мой милый. Мне тоже очень нравиться кончать в тебя. Hо пока нужно воздержаться от этого. Будет тебе лет пятнадцать, начнешь пить таблетки и тогда снова будет можно. А пока только с резинкой и очень аккуратно. Hа будущее тебе совет — если порвется, сразу как следует промой внутри теплой водой под напором.

Эпилог.

Hаши уроки английского языка закончились. Встречаться стало труднее (ведь родители не отпустят маленькую девочку далеко от дома). Катя рассказывала, что стала дружить с тем парнишкой, Валеркой, который в детстве открыл ей глаза на мужское достоинство. Он старше ее на два года и скоро наверняка случится то, что всегда бывает с ребятами его возраста. Кровь заиграет и моя нежная, сладкая Катюша окажется в его объятиях. Hо это позволит ей не так болезненно расстаться со мной. А в моей памяти навсегда останется Катин образ, такой родной, бесконечно любимый и несколько откровенных фото, лежащих в компьютере под семью паролями.