Психотерапия. Часть 4
— На данный момент девять часов утра, 20 третье марта две тыщи четырнадцатого года. — Простоты ради Инессе решила использовать вчерашний денек. Вчера было воскресенье. Выходной денек для большинства, исключая неких ненормированно работающих психотерапевтов. — Что ты видишь впереди себя, Стас?
— Тарелку. — Глас ребенка немножко понизился. В нём, как это нередко характерно загипнотизированным, проявились глухие ноты. — Желтки. Один сферичен. Другой имеет немного овоидную форму…
Психолог сглотнула слюну.
Можно было, пожалуй, представить, что в девять часов утра выходного денька пациент будет или спать, или завтракать. Но повествовать о своём завтраке в настолько наукообразном стиле?
Совершенно некстати она сама ощутила голод.
— Уже 10 утра, Стас, — пытаясь отвлечься от гастрономической темы, перемотала время вперёд Инессе. — Что ты видишь вокруг? . .
Веки ребенка дрогнули и чуток сжались, как будто под приливом солнечного света.
— Парк, — выдохнул он. — Рядом стоят две карусели. Одна припоминает катапульту, а другая детский волчок…
Что ж, в этих мемуарах, по последней мере, нет ничего неблагопристойного. Все же Инессе, ощущая лёгкое неудовольствие, переместила пациента во времени ещё на час вперёд. Потом — ещё на один час. Чуток позднее — на час с половиной.
Что она рассчитывает отыскать?
Если её целью является поиск укрытых обстоятельств и узлов ненужного школьного поведения, то стоило бы перенести пациента ближе к учебным денькам. Хотя она не настолько уж опытнейший гипнотерапевт, так что, может быть, лучше потренироваться сначала на уже доступных временных интервалах?
— На данный момент семь часов вечера, Стас, — произнесла она. Решив сходу проскочить солидный кусочек суток — как ввиду предчувствуемого однообразия ожидаемых событий, так и ввиду приходившейся как раз на этот кусочек первой встречи пациента с Инессе. — Семь часов и 30 четыре минутки.
Почему бы не проверить теорию, по которой человек на неосознанном уровне всегда с высокой точностью чувствует время?
— Что тебя окружает? . . — задала она вопрос.
Дыхание ребенка немного участилось.
— Комната.
С подобного рода многоречивостью юноша мог бы быть принят за собственного в Лаконии.
— Твоя комната, Стас? — сделала глас чуток вкрадчивее Инессе.
— Да…
Нет, его дыхание определённо стало сбивчивым. Руки, лежавшие на локотниках кресла, задрожали удивительно знакомой дрожью.
Психолог облизнула губки. Почему они, так же как и гортань, вновь пересохли у неё?
«Ты же специалист, Инессе. Ты знаешь, как всё это элементарно и примитивно. Да, в этой способности — которая частично сродни подглядыванию — есть нечто фривольное и дразнящее, в особенности тебе с твоей неустойчивой личной жизнью, но не следует вводить свои трудности в кабинет для работы».
Она облизнула губки опять.
— Что ты делаешь, Стас? — спросила она. И здесь же закусила губу. Она всё равно задала этот вопрос — который не должна была задавать.
Юноша, вобщем, не спешил отвечать. Руки его меж тем, как будто следуя заученной памяти мускул, сползли вниз с локотников кресла…
— О чём ты думаешь, Стас? — чуток мягче поинтересовалась Инессе.
Такая формулировка чуть ли войдёт в противоречие с подростковыми комплексами посильнее, чем всё произнесенное ранее. В конце концов, на прошлом сеансе он ведь уже описывал свои грёзы?
— О… — Глас ребенка осёкся, дыхание тоже прервалось — на миг. — Я… думаю о…
Веки его задрожали, грозя нарушением транса.
— Для тебя ведь хотелось бы на данный момент лимонового мороженого, не правда ли, Стас? — заполнила собственный глас до максимума сладостью и благоуханием Инессе. Что угодно, только бы увести мысли пациента от небезопасной темы. — Почувствовать его кислинку и холод на языке. Насладиться медленным скольжением его капелек по горлу…
Дыхание ребенка замедлилось, став стабильным. Через соединяющую их ниточку незримой связи — которую науке тяжело разъяснить — она ощущала, что пациент всё ещё в трансе.
Но что все-таки тогда минутку вспять чуть ли не оборвало его, практически возвратив Стаса к действительности?
Инессе облило душем леденящей гипотезы.
— Ты слышишь мой глас, Стас, — как можно мягче и как можно глуше произнесла она. — Глас, исходящий непонятно откуда. Глас, ведущий непонятно куда. Глас оплетает тебя, укрывает слоями тёплого одеяла, дарит покой. Ты не знаешь, кто я и из каких пространств говорю с тобой. Ты хочешь только слушать меня и тонуть в нежном озере моей речи, погружаясь всё поглубже и поглубже…
Несколько мгновений она помолчала, прислушиваясь к практически неуловимому дыханию парня.
— На данный момент 20 третье марта две тыщи четырнадцатого года, девятнадцать часов 30 четыре минутки, — тихо прошептала психолог. Чтобы вспомнить необходимое время, ей потребовалось усилие. — О чём ты на данный момент думаешь, Стас? О чём мечтаешь?
В звонкой тиши чётко раздался звук сглатываемой слюны — и это была не слюна хозяйки кабинета.
— Об… Инессе… — краснея, выдохнул ребенок. Пальцы его вцепились в кожу кресла.
Брови её взметнулись.
— О твоём психологе? — Кажется, глас её ещё никогда не был таким бархатным. — Для тебя она нравится?
Благодаря проведённому минуткой ранее внушению субъект в кресле напротив даже смутно не принимал на данный момент свою собеседницу как психолога Инессе.
— Д-да, — приотворив и вновь закрыв рот пару раз, до того как отважиться с ответом, выжал он.
— Что конкретно в ней больше всего завлекает твоё внимание, Стас? — Интонации голоса Инессе оставались такими же нежными, а речь — неторопливой. — Опиши свои фантазии о ней… расслабленно, не спеша.
Конечно, она не задумывалась, что озабоченного тинейджера пред ней могло заинтриговать её чувство юмора, мозг либо, например, начитанность Юнгом, книжки которого стоят на полочке у неё в кабинете?
— Меня лишают рассудка… её колени, — все ещё покрытый краской и тяжело дышащий, признался Стас. — Её тонкие, немного посверкивающие золотые колготки… вызывают безрассудную жажду коснуться их. Так охото, чтоб она… чуток сдвинула выше край платьица…
От сардонично-ледяного философа, осаждавшего её вчера едкими вопросами и напрочь невосприимчивого к её чарам, не осталось ничего. В кресле напротив поёрзывал вспотевший от похоти ребенок, пальцы которого всё ещё стискивали из последних сил кожу локотников, но временами смещаясь на миг ниже.
— Не смущяйся, Стас, — психолог мягко снизила глас. — Ты в собственной комнате, ты совсем один и ты полностью можешь дать волю рукам.
Ладошки тинейджера совсем соскользнули вниз с чёрно-бордовых локотников.
— Скажи, — тихо прошептала Инессе, — что бы для тебя хотелось… чтоб она… сделала? Просто для примера… Вызови на волю легионы образов…
Несколько мгновений пациент молчал, и только большая дрожь его рук — то стискивающих пальцы чуть ли не до боли, то расслабляющихся вновь — гласила о бурной работе воображения.
— В-вытянула… ногу, — отрывисто выдохнул он. — К примеру, во время 1-го из собственных психотестов… Когда я расставляю галочки в квадратиках, растянула вперёд свою ногу, обтянутую тканью колгот… и опустила белоснежный каблучок… прямо мне на промежность. Немножко поиграла им… м-мешая заполнять тест…
Пытаясь подать глас, Инессе не без удивления ощутила комок у себя в горле. С чего бы вдруг?
— А позже? — кашлянув, спросила она.
— Строго опешила моему состоянию брюк. — Кажется, ребенок чуть дышал. — Повелела мне переодеть их, до того как ворачиваться к тесту… а так как сменной одежки тут нет, просто снять с себя… штаны и бельё… полностью…
Ещё некое время в кабинете правило молчание. Инессе изловила себя на том, что практически не дышит сама.
— И ты бы сделал это, Стас? — Она заполнила собственный шёлковый глас нотами лёгкого — едва-едва уловимого — удивления. — Ты бы подчинился?
— Да, — единым выдохом вылетело из лёгких пациента.
Инессе помолчала ещё малость, чувствуя, как кровь начинает ритмично постукивать в её висках. Кажется, она собиралась задать ему некий вопрос. Что-то, касающееся авторитарного подхода?
— Скажи, Стас, — она неудобно сглотнула слюну, — для тебя ведь нравится подчиняться? Для тебя… — психолог минутку помедлила, — приятно, когда женщина дает для тебя приказ? Вынуждает… совершить нечто зазорное?
Последние слова она чуть ли не шепнула.
— Оч-чень, — после паузы выдохнул ребенок.
Чем была вызвана пауза — гипнотической заторможенностью, смущением либо осознанием отсутствия схожих ситуаций в собственной реальной жизни? Может ли сказать, что любит ананасы, человек, который денно и нощно грезит о их, но реально не пробовал ни 1-го?
Как Инессе ни старалась, ей не удавалось собрать мысли в единое целое. Неуж-то ей остаётся сейчас едва плыть по течению?
— Ты нередко фантазируешь об этом, Стас? — Ладошки подросткового психоаналитика почему-либо взмокли. Неудобно отерев их о платьице, она нашла, что край подола при всем этом немного фривольно задрался, но не стала его поправлять. — Расскажи об… об этих фантазиях.
Тех оказалось много.
Так много, что психолог, хотя и практически утратив от наплыва эмоций счёт времени, несколько раз всё же кидала опасливый взор на часы.
Они были по-детски бесхитростны, но в то же время кое-чем неуловимо дики, то рождая у Инессе лёгкое смущение и дурноту, то вызывая несуразную усмешку, то побуждая опять скрестить колени.
Фантазия о проходящих мимо балкона девицах, обманом выманивающих у тогда ещё малеханького мальчугана бинокль, потом соглашающихся возвратить его только в обмен на возможность подержать штаны, но в конечном итоге оставляющих мальчугана без нижней одежки вообщем и со хохотом заставляющих его делать прямо на балконе всякие неприличные вещи. Фантазия времён первой школьной линейки — о первоклассницах, пользующихся наивностью едва-едва пошедшего в школу пацанёнка и убеждающих его в неотклонимой необходимости совершить среди класса нечто не полностью обыденное.
Фантазия странноватая и гастрономическая, на вид куда более поздняя, где пара таинственно хихикающих одноклассниц, для чего-то касаясь коленок друг дружку бананами и другими элементами школьного завтрака, вроде бы с деланной неохотой соглашаются вовлечь Стаса в свою игру — по ходу чего нежные пальчики Лины, одной из одноклассниц, медлительно и скользко размазывают его же творожный сырок и апельсинный йогурт по изнанке его белья, заставляя Стаса чуть не умереть от блаженства, но в то же время вынуждая его проходить в запятанных брюках весь остаток денька под саркастическими взорами школьниц. Фантазия чуток наименее одичавшая, но более бредовая, о сверстнице Оксане — на этом повороте сюжета ребенок постоянно багровел — чья теплая ладошка также ухитряется в разгар написания школьного сочинения просочиться Стасу прямиком меж ног, после этого сладкий шепоток доносит до него условия ультиматума: если он желает, чтоб неземное удовольствие длилось, не прекращаясь ни на минутку, пусть напишет об этом прямо на данный момент в сочинении — о собственных невысказанных пожеланиях в адресок одноклассницы Оксаны и её руки.
Создатель рассказа: Юбиквали
У нас также ищут:
как хорошо трахнуть девочку, фото фистинга матюрок, как ебут в деревне девок рассказы, сперма на лице и теле девушек фото, спящих ебут смотреть видео бесплатно, по пьяне трахнули мою жену рассказ, порно видно сквирт, инцест порно фото мать сына, порно инцеста зрелых женщин, скачать бесплатно. видео инцест, трахнул молоденькую милашку, о чем с тобой трахаться фильм актеры, трахну зрелую медсестру, Возбужденный парень жестко насадил девку на член и отжарил по полной, видео с украинскими целками, фото старики ебут внучек, Телка мастурбирует в лесу промежность, Горячая распутница отлично села на черный шланг, порно сюжетный инцест онлайн, трахнули пикап, жену и ее мужа ебут рассказ, порно смотреть сквирт бесплатно, училок ебут в туалете, видео жена трахается с другом мужа, трахни под водой, толстушку ебут в зад