Никто не встретил Генку ни смехом, ни даже улыбкой. Все были заняты своими делами, а точнее — дружно ставили палатки. Собственно, работа уже подходила к концу. — Иди, помоги девчонкам! — увидев его, велел Свисток. Ленка стояла снаружи и держала оттяжку конька. Ирка барахталась внутри палатки, пытаясь установить стойку. Стойка, состоящая из трех частей, все время падала, и ткань палатки накрывала ее. — Лен, ну помоги, я тут не могу! — А кто будет держать веревочку? — Давай, подержу, — предложил свои услуги Генка. Ленка забралась в палатку, теперь они там возились вдвоем. Возились уж очень долго, Генка устал изображать памятник себе с веревочкой. Он нервно переминаясь с ноги на ногу, но поторопить стеснялся. — Девчонки, ну что у вас там?! — не выдержал Свисток. — А ну, заканчивайте! У всех уже всё готово, ужин пора делать! — Сейчас, сейчас! Наконец, и вторая стойка была прилажена. Ирка с Ленкой вылезли наружу, обе раскрасневшиеся и запыхавшиеся, словно от бега. Осталось вбить в землю колышки и растянуть оттяжки. Подбирая снаряжение, Свисток подошел к вопросу весьма просто, не учитывая половой состав участников, а также чаяния Ирки и Ленки. Он взял для себя с Ниной просторную палатку, а еще одну двухместную и одну трехместную. Студенты, все-таки, люди молодые, изящные, пусть привыкают к аскетизму и мелким неудобствам. В трехместной палатке вполне могут поместиться четверо, а в двухместной — трое. Футболисты тут же застолбили себе отдельную жилплощадь, а Ирка с Ленкой были очень раздосадованы, что их небольшой коллектив будет увеличен до трех членов. Точнее, на одного члена. Этот член понуро и скромно торчал снаружи, пока девки устраивались. — Вот ведь непруха, — ворчала Ленка. — А хотели вдвоем. — Ну что делать, такова се ля ви, — философски заметила Ирка. — А знаешь что? Давай спать вместе! — Ну мы и так. — Нет, ты не поняла. У нас спальники — одеяла? — Ну. — Раскладываем их, соединяем молнии и получается общий спальный мешок. На двоих, понимаешь? Мне отец рассказывал, они в экспедициях так делали. Чтоб теплее спать было. — А, поняла. Девчонки так и сделали. — Ну, зови этого члена, — хихикнула Ирка. — Давай, залезай, что ли, — из палатки показалась Ленкина голова. Генка влез со своим рюкзаком, и тут он обнаружил, что забыл дома спальный мешок. — То-то мне все казалось, что рюкзак у меня какой-то маленький. — Ну ничего, — успокоила Ленка. — Поспишь и так. Не зима, чай. Хочешь, тебе свой свитер дам? Генка надел свитер, сунул ноги в рюкзак и повернулся к стенке. Он лежал с того края, где спала Ирка. Девчонки лежали тихо, прислушиваясь к Генкиному дыханию, и втихаря гладили друг друга. Ночь хоть и темная, но все равно тусклый свет проникал сквозь полог. Где-то в кустах выводил свои трели соловей, доносился запах черемухи. Ирка гладила Ленкину грудь и прижималась лобком к ее бедру. Ленка поцеловала ее страстным поцелуем в губы. Ирка обхватила ногами Ленкино бедро и попыталась потереться об него. Но в тесноте заметно каждое движение — ее попа нет-нет, да и толкала Генку. — Давай ты меня, — шепнула она Ленке. Ленка просунула руку ей в трусики и стала натирать клитор, а Ирка боялась пошевелиться, чтобы не толкнуть Генку. Никакого кайфа. Она подтолкнула Ленку, чтобы та легла на спину и стала ласкать ее клитор пальцами, запускать палец во влагалище, нащупывая точку G, сжимать пальцами и выпускать ее половые губы. Ленка тоже стеснялась постороннего и не могла, как обычно, отключиться от мира, чтобы со стоном забиться в оргазме. Так и заснула, удовлетворенная лишь наполовину. Ирку разбудила какая-то вибрация, словно рядом работал компрессор. Проснувшись, она обнаружила, что Генка с той стороны спальника прижался к ней спиной и дрожит мелкой дрожью. — Ты чего? — шепотом спросила Ирка. — З-з-зам-м-ерз, — ответил паренек. — Знаешь чего, — Ирка толкнула вбок спящую Ленку. Та, пробормотав что-то во сне, подвинулась. — Залезай сюда. Спальник большой, втроем поместимся. Она тоже сдвинулась, освобождая место. — Да неудобно как-то… — Неудобно трусы надевать через голову. Лезь, давай. Из приоткрытого спальника повеяло сладким девчачьим запахом. Там было тепло и уютно. Генка скромно втиснулся с краешку и лег на бочок, спиной к Ирке. Девушка укрыла его и обняла как маленького. Генка перестал дрожать. — Еще заболеешь, чего доброго, — заботливо прошептала Ирка. Несколько минут они лежали молча и не шевелясь. Но оба не спали. Генка теснее прижался к ней спиной и попой, а Ирка провела рукой по его телу. Точно так же, как она обычно начинала ласкать Ленку. Забралась рукой под свитер, погладила грудь. Спустилась ниже, провела по животу. Генка спал в тренировочных штанах на резинке. Ирка запустила под
резинку руку и обнаружила там некий твердый предмет. Генка сделал телодвижение, чтобы вложить предмет в ее ладонь. Прикосновение девичьей руки было настолько приятным, что все тело его содрогнулось, будто бы его ударило током. Ирка погладила член сверху вниз, от головки к мошонке с яйцами. Взяла яички в ладошку и сжала их, она впервые ласкала мужской член и точно не знала, что нужно делать. Она чисто интуитивно двигала рукой, слушая только инстинкты, голос Природы. Генка своей рукой сжал ее пальцы вокруг пениса и направил их, давая понять, что двигать надо по стволу вверх и вниз. Ирка принялась это делать, но очень медленно. Генка начал помогать ей движением таза. Ирка поняла и стала водить рукой быстрее. И сама старалась потереться лобком о Генкин зад. И вот она почувствовала, что член в ее руке запульсировал, и в ее ладонь устремились теплые струи. Генка содрогался, извергая сперму. Когда поток спермы иссяк, он замер. Его охватил глубокий стыд. Он подумал, что Ирка теперь догадается, что он так делает сам себе и узнает, что он — онанист. Ирка обтерла ладонь о Ленкин свитер, в который был одет Генка. Спермы было много, она частично осталась на пальцах. Ирка поднесла их к носу и понюхала. Она еще ни разу не ощущала запаха мужской спермы. Генка повернулся к ней лицом, ожидая приговор. Сейчас она его прогонит за эту мимолетную слабость. Но Ирка улыбнулась. Она нащупала Генкину руку, просунула ее под свою футболку и накрыла грудь Генкиной ладонью. Генка робко мял ее сиси, трогал пальцами соски, а Ирка, вся возбужденная, даже не заметила, что уже ласкает свой клитор. Но это заметил Генка. Получается, она… она дрочит?! Ему тоже захотелось потрогать девичью писю. Он провел ладонью по Иркиному животу и просунул ладонь в трусики, вытесняя оттуда Иркину руку. Проведя пальцами по мокрым волосам, он нащупал половую щель. Его ладонь скользнула меж бедер, а большой палец лег в разрез половых губок. Ирке это напомнило, как она сама первый раз это проделала тогда в душевой, в одиннадцать лет. Ирка двумя руками вцепилась в Генкину руку, прижала его большой палец к клитору и, не давая ему шевелиться, сама, двигая попой вверх-вниз, довела себя до оргазма. Генка осмелел и поцеловал ее в щеку. Это был очень нежный и робкий поцелуй. Они так и уснули: Ирка, лежа на спине и вцепившись в предплечье Генки, и Генка с ладошкой, зажатой ее бедрами и большим пальцем на половых губах. На рассвете Генка проснулся, аккуратно освободил прилипшую к Иркиной промежности руку, поднес ее к лицу. От нее еще пахло возбуждающими Иркиными соками. Ирка пошевелилась во сне и повернулась на бок лицом к Ленке. Генка выбрался из спальника и вылез из палатки в холодное майское утро. Солнце поднималось за широким лугом на противоположном берегу речки, освещая поляну. Генка отправился в лес. Справив нужду, он еще раз понюхал ладонь с запахом Ирки. Вспомнив все, что произошло ночью, он возбудился и начал дрочить, непрестанно озираясь по сторонам, дабы не повторился давешний казус с Ниной. Кончив, он тщательно стряхнул с члена сперму, убрал его и вернулся в лагерь. Сна не осталось ни в одном глазу, да и девчонок разбудить ненароком он не хотел. Он снял Ленкин свитер, закинул его в палатку и надел свою ветровку. Едва вставшее солнце еще не грело, он решил развести костер. Кострище оставалось теплым со вчерашнего вечера, но все угольки прогорели. Генка нащипал бересты, наломал сухих веточек. Спичек у него не было, он дул в золу, пытаясь отыскать хоть маленький уголек. Из палатки вылез Свисток в одних трусах и в майке. — Эх, хорошо! Бодрит! Он помахал руками и изобразил бег на месте, высоко поднимая колени. Подошел к стоящему на четвереньках у кострища Геннадию. — Не получается? — Спичек нет. Свисток вернулся к своей палатке, порылся в рюкзаке. — На! — Свисток бросил Генке коробок. — Турист без спичек как х… без яичек! Свисток накинул на плечо полотенце и спустился с крутого берега к реке умываться. Генка, наконец, справился с костром и сел на бревно, протягивая к огню руки. — Гена? А что вы так рано поднялись? — услышал он за спиной голос. Обернувшись, увидел Нину. Она была в трико, обтягивающим попку и обрисовывающим бугорок лобка, и в легкой футболке, через которую просвечивали соски. Лифчика на ней не было. Генка отвел глаза. Его еще мучил стыд за вчерашнее. А Нина улыбалась, всем видом показывая, что ничего тогда не заметила. — Замерз, — сам не зная почему, ответил Генка. — У меня спальника нет. Забыл. Ему казалось, что и так все знают о том, что у него нет спальника, что он спал вместе с девчонками и «шалил» с Иркой. — Ясно. А ты знаешь, что лучший способ согреться — это физзарядка? Это я тебе как спортивный врач говорю. Ну-ка вставай! Нина взяла Генку за руку и потащила с бревна. Генка испуганно выдернул руку и поднялся сам. Ему казалось, что запах Иркиной секреции, который еще хранила его ладонь, почувствует Нина и догадается, чем они занимались ночью. — Давай, делай как я! Нина принялась показывать Генке упражнения — махи руками, ногами — и при этом улыбалась. Генка повторял эти движения и по-прежнему смущенно отводил глаза. Из трехместной палатки один за другим вылезли футболисты и тоже присоединились, встав в кружок. Вернулся Свисток с полотенцем на плече. — Зарядку делаете? Молодцы! А где же дамы? Дрыхнут еще? Чего костер зря горит, надо завтрак варить ставить. *** Ленка проснулась