Сев между ног девушки на журнальный столик, я смазал два пальца кремом и стал медленно, осторожно разрабатывать девственную дырочку племяшки. Лизонька поначалу сильно зажималась, не хотела впускать меня в свою попку, но я всё же проник в её анус сначала одним, а затем и двумя пальцами. Слегка подвигал туда-сюда. Вынул и снова вставил. Наблюдать за гримасами на вспотевшей мордашке Лизы было одно удовольствие!) Наконец, когда девочка перестала сильно напрягаться, я взял в руки толстый длинный наконечник.
-Ой, а что он такой большой? Никогда такого не видела! — испугалась девчушка.
-Это чтоб он случайно не выскочил у тебя из попки, — пояснил я, — ну и плюс дополнительное наказание тебе. Чтоб не бухала больше.)
Наконечник долго не хотел входить в девственное анальное отверстие, и только после того, как я осторожно применил силу, проник туда наполовину.
-Ааа! — зажмурившись, тихонько застонала Елизавета и инстинктивно сжала попку, пытаясь вытолкнуть из неё инородное тело.
-Тихо-тихо-тихо, маленькая, — я погладил девочку по ягодицам, раздвинул ей ножки пошире и снова надавил на наконечник, — расслабь попку. Вооот… Видишь, а ты боялась.
Твёрдый пластиковый инструмент практически полностью скрылся в юной попе девушки, и я открыл краник на шланге. Очень скоро Лизонька заёрзала и запыхтела. Вода постепенно заполняла её плоский животик, и было видно, что племяннице это в новинку — выражение лица у неё было такое, как будто она только что увидела живого инопланетянина!)
-Тебе не промывали раньше животик? — любуясь вздымающимися от волнения грудями девушки, спросил я.
-Нет, — простонала она в ответ, — мама только из грушки промывала… но не так… не сильно… Ааааай!
Лизка напряглась и дёрнулась всем телом, тут же инстинктивно попыталась подняться, но я удержал её, вернув в первоначальное положение.
-Что, спазмит попку? Ну потерпи, моя маленькая, надо целиком животик тебе промыть, чтоб ты протрезвела совсем уже.
Влив в Лизку без малого два литра, я смазал кремом средних размеров анальную пробку. Затем осторожно, но решительно вытащил из племяшки наконечник и тут же, не медля, с силой задвинул ей в анус затычку.
-АААА!!! — закричала девушка, но мы с Нинкой сразу же её успокоили, немного посюсюкав с ней, как с маленькой и погладив девушку по ляжкам, животику, плечам и груди (однако не лапая, чтобы не напугать Лизку ещё больше) .
Спустя несколько минут я отвёл Елизаветку в сортир.
-Дядь Толь, я не могу… не буду при вас!
-Да я и не собираюсь смотреть на тебя, — успокоил я Лизу, — я только пробку из тебя вытащу, и всё, чтоб ты в унитаз её не уронила.
Сказав это, я усадил полыхающую от стыда девицу на толчок, вытянул из неё затычку и вышел из туалета, закрыв за собой дверь. Не знаю каким образом, но Лизка похоже терпела, пока я не помыл в ванной пробку и не ушёл в комнату — и только тогда из уборной донеслись характерные неприличные звуки…
Второй раз мы промывали её уже на боку, положив девушку на журнальный столик и приказав ей подогнуть к животу ножки. Непослушная девчонка при этом никак не хотела оттопыривать попу, и мне приходилось всё время шлёпать её по пояснице, чтобы засунуть поглубже наконечник, раздвигая пальцами племяшкины булочки.
Затем, убедившись, что после второго промывания Лизка на самом деле почти просохла, мы с Ниной поставили её над столом, велев девушке расставить пошире ноги и опереться руками о столешницу. И, заставив её оттопырить задницу, приступили, собственно, к экзекуции.
Сначала я слегка разогрел юную попку племянницы ладонью, после чего хорошенько обработал её паддлом. Лизка при этом смешно вскрикивала, дёргалась и постоянно поправляла сползающие ей на нос очки. Через несколько минут эстафету от меня приняла Нина — она прошлась по заднице всхлипывающей уже девчонки ремнём и влепила ей напоследок несколько раз по ягодицам тапком.
-Ну всё-всё-всё, зайка моя, — присев на край стола и прижимая к себе готовую разрыдаться племяшку, я нежно расцеловал её в щёчки и стал гладить по вздрагивающей худенькой спинке, постепенно опускаясь всё ниже, — ты ж заслужила это? Правильно? Правильно. Так что не обижайся на нас, мы ж ради твоего же блага стараемся.
Мои ладони как бы невзначай соскользнули на попу девушки и принялись осторожно ласкать выпоротые ягодицы.
-Не надо, дядь Толь! — вздрогнула Лиза.
-Что не надо? — «не понял» я. — А, не бойся, я ж не лапаю тебя, я просто попку массирую, чтоб не больно было.
Нина подошла к Лизоньке сзади, погладила её по волосам и тоже принялась «просто массировать» ей попку.
-Ой тёть Нин… дядь Толь, я… пойду, ладно? Я всё, я больше не буду так! — всхлипнула Лизка.
Переглянувшись, мы с Ниной решили отпустить девочку, чтобы не запугивать её окончательно раньше времени…
Той ночью я долго не мог уснуть — голенькая племяшка
— Доктор, совсем трудно стало, совсем обессилел!
— А в чем заключается ваша слабость?
— Да вот на одну залезу нормально, на вторую залезу вроде ничего, а вот на третью уже сил не хватает.
Врач опешил и говорит:
— Знаете, мне 42 года, а я себе такое не могу позволить. А вам ведь столько лет уже!
— Пенсионер удивляется:
— Вы о чем говорите, доктор?
— О женщинах, а вы?
— А я о ступеньках!
как будто стояла у меня перед глазами. Тихонько пробравшись в проходную комнату, где спала Лиза, я подсел к ней на краешек дивана.
-Ой, дядь Толь, это вы? — напяливая в темноте очки, полушёпотом спросила Елизаветка.
-Да, зай, — я положил руку поверх одеяла ей на живот, — вот, не спится что-то, пришёл узнать — ты как тут?
-Нормально.
-Попка не болит?
-Нет.
-А ну дай-ка я посмотрю… давай-давай, — я мягко, но решительно стянул с Лизоньки одеяло, перевернул её на живот и задрал на девушке ночнушку. При этом меня удивило то, что застенчивая Лиза практически не сопротивлялась.
-Так больно? — я пощупал через трусики её левую ягодичку.
-Нет.
-А так? — я пощупал правую.
-Нет, — совсем тихо ответила девочка.
Мне жутко захотелось стянуть с неё трусы, и… Но я, естественно, удержался. Перевернул девушку обратно лицом вверх.
-Лизок, ты правда не обижайся на меня, ты ж понимаешь, что это только на пользу тебе пойдёт, — я наклонился и поцеловал (не в засос) Лизку в губы.
-Я не обижаюсь.
-Не обижаешься? Правда? — на меня внезапно нахлынула тёплая волна возбуждения и я, не думая уже о последствиях, глубоко поцеловал девочку в рот. Лизка, как ни странно, мне ответила. Опешив на секунду от удивления, я снова засосал её в губы и принялся жадно целовать, лапая племяшкины сиськи и постепенно опускаясь руками всё ниже.
-Не надо… Не надо, дядь Толь, — взволнованно зашептала девушка, — тётя Нина услышит!
-Это не страшно, — тяжело дыша от возбуждения и одновременно залезая пальцами к малышке в трусы, проговорил я.
-Как? Как «не страшно»?
-У нас свободные отношения, она мне тоже с девками изменяет, — усмехнулся я.
Видимо, от изумления Лизонька замолчала, и только робко приобняла меня своими нежными ручонками за плечи. Я хотел было сдержаться и действовать нежно, осторожно, чтобы не напугать вчерашнюю провинциальную школьницу, но терпения у меня едва хватило на то, чтобы напялить презерватив — после чего я разорвал на юном теле ночнушку и грубо, с жадностью, начал размашисто трахать Лизку «по-рабоче-крестьянски»…
С тех пор я стал пользовать Елизавету регулярно. Меня умиляло в ней всё: её нелепая внешность, очки, её робость, застенчивость и даже «правильность» — девушка согласилась отсосать у меня только при нашей третьей встрече, а до этого упорно отказывалась брать в ротик.
Вот только в попу она мне давать никак не хотела. Сначала я решил, что нужно просто подождать, поуговаривать. Потом даже свозил её, чтобы приодеть, в магазин, истратив на шмотки чуть ли не последние деньги (т. к. много средств в этом месяце у меня ушло на «премии» для радовавших меня своим примерным поведением близняшек) . Но и это мне тоже не помогло — Лизка упрямо отказывалась подставлять попку, мотивируя это тем, что она «не такая». Тогда я решил пойти на небольшую хитрость.
Однажды, когда Елизаветка по обыкновению забралась на меня верхом и полезла целоваться, я с грустным видом демонстративно отвернулся в сторону.
-Дядь Толь, ты чего? — удивилась девушка.
-Да так, ничего.
-Нет, ну чего ты, правда?
-Да не любишь ты меня походу совсем, — сказал я, осознавая, что на «Оскара» моя игра, к сожалению, явно не тянет. Но отступать было поздно.
-Согласилась просто дать мне пару раз, чтоб остаться здесь. А на желания мои тебе наплевать. Хотя я всё для тебя делать стараюсь.
-Толь, ты чего?
-В попу ей трудно дать… Ну давай, ладно, используй меня дальше, верти мной.
-Ты что?! — Лиза даже расстроилась. — Я верчу?? Ты что, правда так думаешь?
-Ну а как мне думать?
Девушка глубоко задумалась. Выражение мордахи у неё при этом было настолько умильное, что мне сразу же захотелось схватить глупышку в охапку и расцеловать её, но я сдержался.
-Ну ладно, — сказала наконец, после долгой паузы, Лиза, — если ты так хочешь… Только… А это… ОЧЕНЬ больно?
-Да нет, ну что ты, — я не удержался и приобнял девушку, — я ж аккуратненько, всё как надо сделаю.
-Да? Ну ладно. — растерянно-задумчиво проговорила моя девочка. — А когда?
-Да я б и сейчас не отказался, я ж сколько жду уже!)
Лизонька молча встала и замерла в нерешительности. Я тоже поднялся с дивана и медленно, смакуя каждое своё движение, стянул с неё короткое домашнее платьице.
-Пошли, — взяв мою недотрогу за руку, я потянул её в спальню.
Дома была только Дашка — она сидела в своей комнате и что-то там зубрила, так что нам практически никто не мешал.
Не торопясь раздев Лизку догола, я поставил её на четвереньки поперёк кровати. Потом принёс из ванной наполненную водой грушку и промыл девочке попку. Дождавшись, пока она прокакается и подмоется, привёл Елизаветку обратно в спальню и торжественно поставил её на кровать, лицом к стенке, на колени:
-Обопрись о стенку руками. Вооот… И ножки расставь пошире. (я включил стоявшую рядом на тумбочке видеокамеру) . Сейчас, зайка моя, не бойся.
Щедро смазав любимою попочку, я прикоснулся к анусу Лизы точащим и готовым уже лопнуть от напряжения членом.
-Сейчас, моя маленькая, расслабь попку. Вот та-ак…
Я осторожно, но решительно ввёл член наполовину, отчего девочка пискнула и слегка засучила ножками — но я крепко удерживал её в своих цепких объятиях.
-Ты главное дыши поглубже ротиком и стони,