8. Сто семнадцатая.
Не знаю, может быть в новом уголовном кодексе статья об изнасиловании имеет другой номер, но в те времена это была именно
— Мне стало достоверно известно, что завтра наступит конец света, давайте встретим его беспредельной оргией.
Так и решили. Слон шпилит жирафа — час, два, — кончить не может. Жираф говорит:
— Слон, да сними ты гондон, давай быстрее.
А слон отвечает:
— Это не гондон, это у меня удав х2й сосет.
сто семнадцатая статья. Мне трижды приходилось участвовать в групповых изнасилованиях, но, к счастью, все три раза потерпевшие за помощью не обращались, и всё сходило нам с рук. Впрочем, обстоятельства все три раза были весьма специфическими. Строго говоря, мы не брали женщин силой, мы вынуждали их согласится добровольно, пользуясь их беспомощностью. Впрочем, по порядку.
Она шла по полутёмной аллее в сквере неподалёку от нашего дома, с трудом сохраняя равновесие на высоких каблуках. Короткая юбка открывала красивые и достаточно длинные ноги, которые, впрочем, совершенно отказывались подчиняться. Её мотало из стороны в сторону. Дамочка была явно «на автопилоте». Свернув с аллеи, она направилась в нашу сторону.
Мы сидели на скамейке на детской площадке и наблюдали за сложной траекторией движения подгулявшей красотки. Времени было часа два ночи, площадка, разумеется, не освещалась, и наше присутствие выдавали только огоньки от сигарет. Завидев их, дамочка остановилась, прижимая сумочку к груди и с подозрением глядя в нашу сторону. Вероятно, степень опасности была оценена, как низкая, и она продолжила свой путь, всё дальше удаляясь от хоть как-то освещённой аллеи. Она неуверенно прошагала мимо песочницы, миновала металлические скрипучие качели с оторванным сиденьем и направилась дальше вглубь тёмного двора. Однако, женщина явно переоценивала свои силы. Она покачнулась и едва не упала. Обведя площадку взглядом, она направилась к скамейке. (Заведи себе русскую виртуальную любовницу-давалку! — добрый совет)
Нас уже стали забавлять пируэты пьяной дамочки. Плюхнувшись на скамейку, она покопалась в сумочке, извлекла сигарету и спички. С пятой или шестой попытки ей удалось прикурить. Спичка осветила приятное темноволосое лицо. На вид лет двадцать восемь-тридцать. Мы испытывали хронический дефицит курева, и мне захотелось немного порезвиться. Я встал и направился к девушке.
— У вас закурить не найдётся?
Она подняла на меня глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Было слишком темно, чтобы я мог её хорошо разглядеть, но… Стройная брюнетка. Помада явно нанесена уже нетвёрдой рукой. Тушь тоже слегка размазана, но в целом дамочка вполне привлекательна. Я встречал её раньше. Кажется, она жила в соседней «хрущовке». Профессионалка? Да нет, не похоже. Просто перебрала где-то на вечеринке, домой идёт.
— Проводить, может?
— А пошёл ты…
Чёрная неблагодарность! Ты ж не дойдёшь сама. Я сажусь рядом.
— Так как насчёт закурить?
Я закуриваю, без стеснения разглядывая девицу. Влекомые любопытством и дармовым куревом подходят Игорь и Паша.
— Откуда, ты такая красивая?
— Да, чего ты привязался, Костя? Видишь хреново человеку. Где вы живете то? Давайте отведем.
— Пойду, — произносит дамочка и делает попытку подняться. Попытка оказывается неудачной — она спотыкается о колено Игоря… Он обхватывает её за талию, а Паша поддерживает за локоть.
— И далеко Вы уйдёте, такая? — смеётся Игорь, — сейчас докурим и как-нибудь Вас дотащим. Если адрес, конечно вспомните.
Похоже, сигарета добила дамочку. Она закрывает глаза и отключается. И без того короткая юбка задралась, и нашему взору предстают её стройные ноги во всей их длине. Игорь кладёт руку на колено, обтянутое чёрным нейлоном, и принимается гладить, забираясь всё выше и выше.
— А тёлка ничего, хоть и старая. Может, трахнем её? Да, не бойтесь, она в отключке. — Игорь уже мнёт её большую грудь.
— Это, кстати, называется изнасилование. Статья сто семнадцатая, — я решаю козырнуть своими познаниями, — Совершение полового акта без согласия потерпевшей.
— Да она утром и не вспомнит, что её трахали, — Игорь уже расстегнул блузку и нашему взору предстаёт довольно-таки аппетитная грудь, поддерживаемая кружевным чёрным лифчиком.
Нам было лет по семнадцать, возраст, когда встаёт от одной мысли. Вид раздеваемого женского тела вызвал у всех троих вполне предсказуемую реакцию. Не выдержав искушения, я начинаю расстёгивать молнию на узкой юбке. Внезапно девица зашевелилась:
— Все! Ребята, хватит. Я домой…
— Да сиди ты, всё нормально!
— Мужики, а мы на винт не намотаем? — Паша уже стаскивает блузку.
— Да она нормальная вроде… Ты подними её, юбку надо снять.
Я обхожу скамейку, обхватываю женщину подмышками и приподнимаю. Игорь ловко стаскивает юбку, а вслед за ней и колготки с трусиками. Она делает слабую попытку сопротивления, но на это никто не обращает внимания. Я снова усаживаю незнакомку на деревянную скамейку. Теперь из одежды на ней остался только лифчик, и голое тело странно белеет в темноте.
— Ноги ей подержите, я сейчас, — Игорь торопливо расстёгивает джинсы.
Я сажусь слева от девицы, обняв её за шею. Поставив её ногу на скамейку, отвожу её в сторону и прижимаю к груди. Паша с другой стороны тоже надёжно фиксирует её широко разведённые ноги. Игорю приходится чуть согнуть ноги в коленях, чтобы вставить свой агрегат. Он упирается рукой о спинку скамейки, одновременно поддерживая дамочку за плечи, и начинает движения.
— Блин, кайф! У неё там мокро всё.
Наблюдая за стараниями Игоря, я принимаюсь расстёгивать лифчик. Через пару минут Игорь уже мычит, тряся головой и с едва сдерживаемым тоном спускает. Постояв так ещё немного, он вынимает и уступает место мне. Мне из-за моего роста приходится подогнуть ноги ещё сильнее, чем Игорю. «Там» действительно очень мокро. Я дважды выскальзываю из нее и, вдруг, начинаю понимать, что «купаюсь» в сперме моего приятеля. Но это не отталкивает, а лишь еще сильнее возбуждает. Трахаться, стоя на полусогнутых, не очень-то удобно, и я сильно наклоняюсь вперёд, почти ложусь на незнакомку. Её лицо всего в нескольких сантиметрах. Я чувствую запах водки и дорогих духов. Внезапно она приоткрывает глаза, и я обнаруживаю в них проблеск какой-то мысли. Ого! Кажется мы приходим в себя. Надо быстрее, пока она не подняла шум. Однако, кончить никак не удаётся (зря я сегодня дрочил два раза) . Дамочка смотрит уже почти осмысленно. Скосив глаза, замечаю, что ни Игорь, отдыхающий рядом, ни Паша, с вожделением наблюдающий за процессом в ожидании своей очереди, уже её не держат (Паша лишь слегка придерживает за плечи, чтобы не сползла со скамейки) . По участившемуся дыханию девицы понимаю, что она начала «заводиться». Вот так оборот! Она обхватывает меня за шею и крепко прижимает к себе. Я чувствую, как судорожно сокращается её влагалище, сжимая мой одеревеневший член и… кончаю с наслаждением в её хлюпающую бездну.
Я встаю, а похотливая сучка уже тянется к Пашке. Мы торопливо меняемся, и она обхватывает слегка растерявшегося Павла руками и ногами. Ещё через пару минут детская площадка оглашается приглушёнными (Игорь вовремя прикрыл ей рот ладонью) стонами оргазма. (Жесточайшие групповые оргии устраивал главный герой с друзьями тупым шлюшкам! — прим.ред.)
— Мы ее, что, так и оставим здесь? — мы сидим все на той же скамейке и курим.
— А что, домой потащим?
— Классная телка, я ещё хочу!
— Кто тебе не дает! Бери… Пока не совсем ещё оклемалась…
— Давай перевернем. . Раком…
— Хватит ребята… Не надо меня раком… Проводите меня лучше…
— Ну, ещё разок. Тебе ж хорошо было?
— Мальчи-и-ки-и-и… , вы же уже получили то, что хотели… ну что вам ещё надо???
— Ну, давай, повернись!
— Сволочи вы! Трахнуть бесчувственную женщину, которая, кстати, в матери вам годится… Подонки! Где моя одежда?
— Ну вот, дашь нам ещё по разику — и одежду отдадим, и домой проводим.
— Сволочи! — женщина всхлипнула.
— Тебя как звать-то?
— Жанна.
— Ну, давай, Жанночка, поворачивайся. Я тебе помогу.
Всё ещё всхлипывая, Жанна встаёт, поворачивается и нагибается, упершись руками в сиденье скамейки. Её круглый ягодицы странно белеют в темноте. Первым — снова Игорь. На этот раз он не торопится. Он теперь не просто расстёгивает брюки, а спускает их до колен. Мы наблюдаем, как он раскачивается в неспешном ритме, и слышим хлюпающие звуки при каждом его движении его худого зада. Я представляю, какое болото ожидает меня, когда подойдёт моя очередь и в голову приходит другая мысль. Сажусь верхом на спинку и расстёгиваю ширинку. Жанна качается при каждом толчке Игоря и с трудом сохраняет равновесие, вцепившись в скамейку. Даже в темноте заметен румянец на её щеках. Дыхание со свистом вырывается из полуоткрытого рта. Её глаза закрыты, она даже не видит, кто из нас уселся перед неё, чей член раскачивается сейчас прямо перед её лицом.
— Открой рот, — вижу, как Жанна послушно открывает рот и обхватывает моего дружка мягкими губами. — Соси. Ну, соси же!
Подталкиваемая сзади Игорем, Жанна начинает делать вялые возвратно-поступательные движения ртом, но я вскоре убеждаюсь, что алкоголь не даст ей закончить начатое. Я беру шлюху за волосы и начинаю двигать её вперёд-назад, трахать сам себя её головой… Она мычит от боли, когда я засаживаю слишком глубоко, ей нечем дышать, но я не отпускаю. Каким-то образом ей всё-таки удаётся приноровиться к моему размеру, и я чувствую, как медленно, но верно, я начинаю двигаться в сторону кульминации. Жанне тоже начинает нравиться процесс. Из заполненного моим членом рта раздаются стоны и вздохи, значение которых ни с чем не спутаешь.
Я кончаю первым. У неё во рту булькает, из уголка рта течёт тоненькая струйка, она судорожно сглатывает и пытается освободиться от моих рук. Но я держу крепко, отпускаю, только когда проглочена последняя капля. Теперь её рот свободен, и мы все слышим её стоны, знаменующие собой скорую развязку. Я озираюсь по сторонам. До угла ближайшего дома метров пятьдесят. Если не заткнуть ей рот, сон мирных граждан может быть потревожен. Но мне так хочется послушать её вопли! Я нахожу в темноте её груди и начинаю мать и пощипывать твёрдые соски. Жанна вскрикивает при каждом толчке, её стоны становятся всё громче, они сливаются в один протяжный вой, и вот она кричит в голос, накрытая волной оргазма. Это похоже на крик боли, разорвавший