И нет счастливой девушки, есть всеми презираемая девка, которая обречена на одиночество или еще хуже. Впору было разрыдаться от жалости к Нарине. Но мужчина на то и мужчина, что бы решать проблемы. Не взирая на ночь, я отправился на дачу к деду. Старый велосипед скрипя и подвывая временами доставил меня на дачу. Дед не ложился, рассматривая ночное небо в телескоп, подаренный ему на день рождения. Дед согласился помочь деньгами. Обговарив необходимую сумму, я вернулся домой. Нарина проснулась при звуке открываемой двери. Она поспешила мне на встречу. Я с порога вывалил ей мое решение. Она опустилась по стене и сидя на корточках заплакала. Умывшись и разобрав дедову кровать завалился спать.
Утром мы съездили за билетами на самолет, к вечеру собрались выезжать. Самолет был ночью. Оставалась не много времени и что бы как то его убить, включил телевизор. Нарина подошла ко мне. «Ты хороший человек! Жалко мы не встретились раньше. Я хочу сделать тебе минет, что бы ты кончил мне в рот. «-с этими словами, она опустилась на колени передо мной и растегнула ширинку моих брюк. Мой красавец, воодушевленный перспективой излиться в рот Нарине, занял горизонтальное положение. Нарина взяла его в руку, погладила, прошлась губами вдоль члена, лизнула головку и впустила его себе в рот. Я думал, что знаю, как Нарина сосет. Я заблуждался. Одно дело стимулироавть член для совокупления и совсем другое подарить мужчине оральный оргазм. Нарина надевалась на член ртом раз за разом.
Ее красивые, упругие губы скользили по члену. Она обняла меня за бедра и стала толкать меня на встречу свом движениям. Я взял ее голову руками и сам начал толкать свой член Нарине в рот. Нарина оперлась о стену спиной. Мой член входил ей в рот, словно это было еще одно влагалище. С краешек рта начали свисать потеки слюны и смазки. Я имел ее рот, тот рот, что когда то говорил о любви. Вот тебе любовь, получай! Нарина не пыталась вырваться. Она спокойно принимала то, что я делал. Я почувствовал приближение оргазма и хоть был на взводе, ослабил напор. Семя излилось Нарине в рот. Не отпуская член из рта, она глотала мою сперму всю, до последнй капельки.
Потом тщательно все облизала, платком обтерла член и заправив его назад в штаны, застегнула ширинку. Я помог ей подняться. Нарина поблагодарила и в туже секунду затарахтел телефон, извещая о приезде такси. Мы прощались, даже не зная увидимся ли еще. Неожиданно я понял, что не хочу расставаться с этой женщиной. И не потому, что она трахается хорошо. Просто она такая же одинокая, как и я сам. Рейс до Еревана собрал наверное всех армян проживающих в нашей местности. Как вылетающие, так и проважающие. Мое появление вызвало удивление и презрительную иронию. Я разозлился. «Ха! Здорово! А я гляжу ты не ты. Где обретаешся?»-спросил за моей спиной до боли знакомый голос. Я обернулся. Передо мной в кителе летчика гражданской авиации стоял Вовка. Мой старый школьный товарищ. Мы разговарились. Оказалось он был командиром этого воздушного судна, отправляющегося в Армению. Я представил ему Нарину, как свою подругу. Вовка извинился и поспешил в сторону самолета. Теперь взгляды всех, прониклись уважением. Да ну их!
Нарина вернулась через месяц. Без предупреждения. Усталая, но довольная. Отец прокунсультированный самыми лучшими врачами, стал поправляться. Нарине пришлось рассказать откуда у нее деньги. Вся семья молилась о нашем здоровии. А Нарине было велено стать моей женщиной. Это значило, что с этого дня, я имею на нее права, как ее законный муж. А вот у Нарины прав не было. Я порадовался за ее отца. Она передала мне письмо от родителей. Очень теплое и доброе письмо, с благодарностью и пожеланием доброго здоровья. В конце была приписка, в которой меня просили быть помягче с Нариной. Это ночь, была ночью страсти. Нарина была страстна и покорна. В какой то момент, я понял, что еще
— Знаешь, я вчера переспал с девушкой из Чернобыля.
— Да ты что, она, наверное, была радиоактивна?
— Ага! Была и рада, и активна!!!
не много и я перейду черту дозволенного. Покорность пораждает вседозваленность. Мой член таранил лоно Нарины, это было не правильно, но я не мог остановиться.
Ее стоны страсти стали стонами боли, а затем Нарина заплакала. Вот тогда я и понял, что она в моей полной власти. Она будет терпеть все, что я буду с ней делать. Но я так не хочу! Я хочу, что бы меня принимали с радостью или с любовью. Наслаждаться взаимностью, а не инертностью резиновой бабы. Мне долго пришлось успокаивать Нарину и объяснять ей, как я вижу нашу близость. Не покорность, не благодарность, ни что то еще, не должны быть поводом для близости. Только взаимное влечение! Нарина смотрела на меня с сомненьем. Какой мужчина откажется от права владеть женщиной, как рабой? Когда она поняла, что я так действительно думаю, она просто прильнула ко мне и поцеловала нежным, ласковым, манящим поцелуем, в котором не было и намека на похоть или страсть. Она действительно стала моей женщиной. Мой член снова напрягся.
Я вошел во влагалище Нарины по праву мужа. Мой дружок любил ее тесноту. Вперед-назад, вперед-назад. Нарина обхватывает меня ногами. Я чувствю ее стремление доставить мне удовлетворение. Мы меняемся местами. Теперь она сверху. Я забываю о ее возрасте. Сейчас ей лет двадцать и она любит близость с мужчиной. Нарина насаживается на мою дубину. Сейчас она выбирает, что и как делать. Для женщин данная позиция самая лучшая. Нарина то увеличивала темп до дикой скачки, то еле двигалась, насадившись на мой ствол почти до упора. Она упирается руками мне в грудь, ее движения становятся не только вверх-вниз, но и вперед-назад. Я кайфую от этого. Затем наши руки встречаються. Ее руки в моих руках. Нарина выпрямляется. Мой ствол целиком поглащен ее влагалищем. Вверх-вниз, вверх-вниз. Нарина наклоняется к моему лицу.
Я целую ее губы, раскрасневшееся лицо. Она чуть приподнимается. Я беру ее груди в руки и ласкаю ее соски, дотягиваюсь до них губами. Нарина издает тихий стон, потом еще и вот она замирает. Я чувствую трепет ее тела, сотрясающий ее оргазм. Она закрывает глаза, она тихо стонет. Я лежу молча. Теперь она хозяйка моего тела. Нарина слезает с члена. Он все еще тверд. Она достает тюбик смазки. В начале Нарина смазывает свою попу, потом выдавив немного смазки на лодонь, начинает смазывать мой член. Затем она снова садиться на меня сверху. Нарина держит ствол рукой, направляя его в свой анус. Я не вижу, как расходиться в стороны колечко ануса. Просто Нарина начинает оседать. Ее лицо при этом кривится от боли, но боль проходит. Вот она села почти до конца. Глаза закрыты, она покусывает губы. Но вот она двинулась вверх. Как же хорошо!!! Замерла.
Теперь вниз. Член сжатый со всех сторон еле проникает в ее попу. Я ласкаю ее грудь, осторожно щиплю соски. Нарине это приятно. Она двигается очень аккуратно, но проходит не много времени и Нарина начинает двигаться более свободно. Ее попка, венец моих похотливых мечтаний, принимае в себя мою плоть. Я доволен собой, доволен тем, что происходит. Нарина скользит попой по моему стволу. Ввер-вниз, вверх-вниз. Я вспоминаю ее попку облаченную в юбку, как тогда на остановке, вспоминаю, как она движется. Мой ствол твердеет еще больше. Издав рык, я изливаюсь в ее попку. Какое же это наслаждение!!! Нарина смотрит на меня. Я вижу в ее глазах радость и умиротворение. Так прошел год. Я познакомил ее с моей родней. Нарина всем понравилась. То, что старше-ерунда, мальчиком меня тоже не назовешь. Мы жили, как семья. Нарина взяла отпуск для поездки к родне в Москву. Я не ожидал ни чего плохого. Через три недели пришло письмо из Франции. «Мой дорогой и нежно любимый человек! Если можешь прости… «-и тому подобная сопливая словестность. Нарина сообщала, что по настоянию семьи, она получив вызов из Франции от своих родственников, недавно эмигрировавших туда, уехала к ним жить. Она благодарна мне за те дни настоящего счастья в ее жизни, когда мы были вместе и ни когда меня не забудет. Я порвал его и выкинул в мусорное ведро.