Н-сис. Часть 2
Лиза даже обрадовалась, что не успела уйти: ей очень хотелось узнать, что все-таки тут происходит. Не считая того, она ощущала за собой правоту, потому осталась.
С легкой ухмылкой, мягеньким жестом Надежда пригласила ее в собственный небольшой комфортный кабинет и села на стул. Лиза по предложению хозяйки разместилась в кресле напротив.
— Что принуждает вас оборвать свое пребывание тут? — церемонно спросила Надежда.
— Я не хочет больше следить происходящее, — собравшись с духом, отчеканила Лиза, — Я считаю, что это неприемлемо.
— Что конкретно?
— Вы, не только лишь преподаватель, но директор школы, вы, которая должна служить не только лишь наставником, да и примером для подражания, вы, которая должна нести молодежи эталоны целомудрия, морали и интеллигентности — вы позволяете школьникам, неокрепшим детям, практически детям, порочно хватать себя, целовать, практически раздевать! Да как для вас не совестно!
К удивлению Лизы, ее проповедь Надежда выслушала тихо и пристально, с той же легкой ухмылкой.
— Ну что все-таки, ваша реакция полностью прогнозируема, — произнесла она, — но я позволю для вас напомнить, что задачка хоть какой школы, и нашей в особенности — не только лишь разбудить в юноше возможности к той либо другой области познаний, да и заинтриговать его этой наукой, увлечь его, сделать занятия захватывающими, увлекательными, открывающими тайну…
— При чем это тут? — с неким даже презрением спросила Лиза.
— Так вы согласны либо нет?
— Согласна, но какое отношение…
— Не считая того, — перебила Надежда, вроде бы не обращая внимания на раздражение Лизы, — школьники склонны отождествлять свое отношение к учителю со своим отношением к предмету, который он преподает, так? Ведь вас в институте знакомили с этим феноменом? Да вы и сами достаточно молоды и помните ведь свои школьные годы?
Лиза молчала. Надежда гласила обыкновенные и тривиальные вещи, и Лизе равномерно становилась ясна связь меж ними и тем, что происходило в гостиной.
— Наши старшеклассники молоды и горячи, в их только не так давно пробудился энтузиазм к обратному полу. На кого они сначала обращают свое внимание? На того, кто обязан находиться у их перед очами по 40 5 минут в денек, не считая кружков и факультативов. На нас с вами, Елизавета Ивановна. Вот поэтому ученики практически всегда влюбляются в собственных учительниц. Мы для их — особые личности, и нас они запомнят на всю жизнь. Мы становимся чуть ли не первыми дамами, на которых они глядят конкретно как на дам, на самок, на возможных любовниц, с сексапильным энтузиазмом. Мы плотно общаемся, говорим с ними, время от времени наедине, передаем им и получаем от их тетради.
Когда мы близко, они ощущают наш запах, чувствуют тепло нашего тела. Если девченки из их класса становятся объектом платонического, незапятнанного, поэтического чувства, то учительница оказывается предметом конкретно плотского, эротического рвения. Конкретно учительница, а совсем не одноклассница, почаще посещает ночные чувственные фантазии школьников. Подсознательно, а время от времени и логически, он осознает, что его ровесницы если и не девственны, то очень неопытны, в отличие от нас, которые могут многому его обучить. Не считая того, девченки еще не созрели, не всюду подросло то, чему положено, а у нас все в готовности, комплекте и обилии. К тому же, график учебы очень плотный — кроме уроков, у их кружки, секции, семинары, факультативы, которые ведем снова же мы. У их просто не остается ни времени, ни сил гулять с ровесницами. Потому конкретно мы проводим с ними огромную часть их денька… Вы смотрите за моей идеей?
Лиза без охоты кивнула.
— У их формируется стереотип: вот человек, который учит меня арифметике, физике либо русскому: тому, что я не знаю либо знаю недостаточно отлично. В сексе я тоже не разбираюсь. Кто меня обучит? Она же, та же самая учительница. Раз уж она должна учить, так пусть учит — и этому тоже.
Сергиевская сделала паузу, смотря Лизе в лицо, но та не возражала. Она уже верно понимала, куда клонит директриса.
— Может быть, — продолжала Надежда, — для вас еще тяжело это представить, но вы это поймете, когда начнете вести реальные уроки. А я уже привыкла к этому чувству, когда пятнадцать пар скупых юношеских глаз ощупывают тебя с головы до ног, когда твою грудь, ягодицы и ноги энергия их взглядов обжигает практически на физическом уровне. Если б эту энергию можно было бы конвертировать в электричество — никаких ГЭС не потребовалось бы. А раз у их есть энтузиазм ко мне — непринципиально какой энтузиазм — означает, есть энтузиазм к моему предмету, ведь учитель и его наука для их неделимы. Он не будет прогуливать мой урок, стремясь получить еще 40 5 минут созерцания взрослой живой дамы, которая к тому же снаружи само мало не некрасива. Дальше, придя на урок, он будет стремиться выделиться, отличиться от однокашников, заслужить похвалу, одобрение — от меня, от предмета собственных фантазий.
Означает, будет читать учебник, делать задания и учить уроки. А почему бы не пойти далее? За пятерку в четверти посидеть с ним, просто побеседовать о жизни — для него это стимул. За пятерку в году устроить романтичный ужин с вином и свечками, в вечернем платьице, может быть даже, с целованием руки. Пусть привыкает — в жизни понадобится. Пойдем и еще далее. Наши школьники повсевременно участвуют в олимпиадах: призовые места, тем паче победа, дают огромные льготы при поступлении в престижные университеты. И если намекнуть ему, что в случае победы ему будет подарено твое тело, которое он так длительно желал, о котором грезил ночами… Вы ведь понимаете, как много олимпиад — городских, районных, межрайонных, всероссийских — выигрывают конкретно наши ученики? Вы думаете, это случаем?
Надежда помолчала и продолжила:
— Для взрослого человека переспать с дамой — рядовое событие, многие из их запамятывают об этом через месяц. А для школьника секс, тем паче с опытнейшей дамой, тем паче — собственной учительницей, а тем паче 1-ый раз — событие всей жизни. И за то, чтоб это событие вышло, он готов на почти все. В ком-то внезапно появляются сокрытые возможности, кто-то принуждает себя читать, мыслить, заниматься. Он лицезреет цель. Если я сделаю доклад, решу задачку, напишу контрольную, получу пятерку, отлично выступлю на олимпиаде — эта дама переспит со мной. Что еще в этом возрасте может послужить стимулом? Средства, карьера, будущий фуррор? Они в большинстве собственном плохо представляют для себя, что же все-таки это такое, для их все это — абстрактные, дальние, эфемерные понятия. А учительница — вот она, передо мной, и я могу стать ее хахалем, партнером, могу завладеть ей, владеть ей, стать ее владельцем, пусть и на одну ночь! Это чувство способно на почти все, поверьте мне! А дух соперничества? Обойти однокласника и получить от учительницы то, что не сумел получить он, либо, по последней мере, сделать это ранее — разве это не стимул? У их же на данный момент самый соревновательный шаг в жизни — преуспеть больше, чем такие же, как он!
Я веду ежедневник. Там я отмечаю, как поменялись успехи того либо другого ученика после того как я, совсем невинно, показала ему чуток больше, чем другим. Произнесла чуток больше, чем другим. Побеседовала подольше. Разрешила больше. В конце концов, разрешила все. Направьте внимание, я произнесла «успехи», а не «успеваемость». Отметки — комфортная, но несовершенная и неполная шкала. Я оцениваю все — взор, вопросы, жесты, поведение на уроках. Конкретные результаты — ведомости, дипломы, грамоты, медали, свидетельства. Но не все можно оценить беспристрастными плодами. Время от времени по тому, как он лобзается, либо держит меня за руку, либо что он гласит до, во время и после секса, я понимаю — цель достигнута, я больше не нужна, далее он пойдет сам. Либо — нет, нужно еще поработать. Либо даже — я ему мешаю. Так бывает. Изредка, но бывает.
Надежда снова помолчала, пошеркала лоб рукою. Лиза смотрела на нее со смешанным чувством ужаса, любопытства и почтения.
— Там, в гостиной, — продолжила Сергиевская, — находятся наилучшие ученики лицея, фавориты не одной олимпиады, дипломанты конкурсов, владельцы патентов, создатели публикаций, таланты, а кое-кто — гении. А какие они пишут сочинения, рефераты, обзоры! Итак вот, они все достигнули собственного, в том числе — нас, Олеси и меня, некие — не один раз. Они — наши креатуры. Если б не мы, они бы в наилучшем случае прозябали на тройках, в худшем — посиживали бы ни игле в подъезде. Мы смогли отыскать, распознать, расшевелить, зажечь, привлечь, заинтриговать их, дать им цель в жизни, стимул и точное осознание связи меж усилиями на достижение этой цели и заслугой за это достижение. Они достойные внимания, умные, развитые ребята. Мне, к примеру, совсем не совестно ложиться с такими в кровать.
Надежда встала, прошлась и опять села.
— Естественно, вас могут смущать наши способы. Ну что все-таки, никто вас не неволит. Входная дверь от кабинета вправо. Тогда мне придется сказать, что вас следует поменять на практике с кем-нибудь из ваших однокашниц. С Потоцкой, к примеру, либо Лазаренко. Они только рады будут. Да если и не они… Прекрасных выпускниц педвузов пруд пруди, у меня в кабинете десяток личных дел валяется, — Сергиевская помолчала и произнесла верно и уверенно, — Но я избрала конкретно вас. Вы, кстати, в жизни еще лучше, чем на фото.
Она придвинула Лизе какую-то коробку.
Создатель рассказа: Илья Злотников
У нас также ищут:
друзья трахнули молодую жену пока я спал, смотреть сквирт, ххх инцест русский бесплатно, разрыв целок крупным план, сын маму трахнул в жопу, безумно хочу тебя трахнуть, мразь выебали порно, жены трахаются с проститутками, порно фильмы исторический инцест, картинки со спермой на лице, миньет от русской блондинки, Босс развлекается в офисе с проститутками, и трахнули на танцполе, ты такая красивая ты хочешь меня трахнуть, подборки кончил в жопу, ебут пьяную жену рассказ, у девушки оргазм только от вибратора, правильный миньет видеоурок, видео как геи трахаются бесплатно, трахнул сестру в день рождения, порно инцест отец и спящие дочки, линси лохан трахается, Парочка активно занимается домашним сексом перед камерой, фото молодые девушки и фистинг, название фильмов с элементами инцеста, Спортивный брюнет дерет блондинку в пизду