По материалам уголовного дела
После смерти отца отношения с матерью совсем разладились. Переходный возраст. Во как! Борьке 14. Мать, сука, еще и хахаля завела. Борька видел как тот пару раз подвозил ее до подъезда. Работают вместе… ха. Знаем мы как они работают. Ей хоть и было всего 34, и личную жизнь нужно как то устраивать- это Борька понимал, но все равно злость брала. На каждое замечание матери Борис огрызался — да, ладно, заткнись ты. Младший — Коля тоже учиться хуже стал. Одиннадцать ему.
А, тут , где то полгода назад Борька связался с Валетом. Валет, крепкий парняга старше Борьки всего на три года, а уже по малолетке прошел, «зоны понюхал» — хаты бомбил, гопничал, на гопе и залетел. Отбыл свое, во двор вернулся, весь на понтах, подкрученный, на пальце кольцо наколото, между большим и указательным — четыре точки, а в центре еще одна — мол один в четырех стенах, по фене ботал не слабо. Короче, команду серьезную сколотил, два ствола достал. Мелочевкой уже не баловался. Магнитолы из машин, шапки, сумочки, цепочки — это для детсадников. За полгода на счету Валета и его братков было 20 квартирных краж, пять грабежей и четыре разбойных нападения на небольшие магазинчики, в двух из которых пришлось пострелять — две смерти. Вот и пригрел Валет Борьку, подъемных отстегнул. Пару раз на дело взял.
— Не обосрался. Молоток Борян!
Затянуло, бабки появились. Выпивать стал. Квартирку сняли у алкаша в соседнем доме, чтоб было где барахлишко сбросить, пожрать, выпить, блядей малолетних пожарить (к этому Борька быстро пристрастился, правда прокололся самый первый раз, ну да с кем не бывает).
У матери нервы совсем ни к черту стали, увидит Борьку пьяным — уйдет на кухню и сидит плачет тихонько. Борька как выпьет, так у него в башке сразу что то клинит и он дурак-дураком становится: матерится, драться лезет, (братану младшему однажды так между глаз зарядил — тот две недели с королевским фингалом ходил), а наутро голова на мелкие кусочки раскалывается и не помнит ничего.
В тот вечер он вернулся на рогах, хату небедную подняли и, как водится, отметили это дело. С трудом скинул колеса у порога, разделся, шарахнулся на кухню, засосал пол чайника прямо из носика и похилял в свою комнату. Тишина, спят все. Квартира трехкомнатная — это единственное, что от отца осталось. В темноте разделся, покидал шмотки на пол. Лег поверх одеяла. Голову на подушку, глаза закрыл — и как будто на карусели закрутился, и мутит: «Во бля, нажрался! Надо сходить сблевнуть немного». Встал и пошлепал, в темноте держась за стенку, в туалет. Еще член стоит как нос у буратины — не повезло сегодня с мокрощелками… «Подрочить что ли?» И тут мозги защемило опять. На автомате выполз и туалета к мамкиной комнате подошел, затормозил на секунду… «Да хули тут думать!» Двери открыл. Наугад, в сторону кровати двинулся… Сердце заколотилось.. Откинул край одеяла и туда… Мамка проснулась, с спросонья понять ничего не может:
— Боря ты что?
А у него мозги видно вместе с закуской в унитаз спустились… Ночнушку задрал и шарит рукой по голому мамкиному телу… Сопит только…
— Прекрати, слышишь! — Попыталась отбросить его руку..
А он завелся уже, хрен кто его в таком состоянии остановит… Навалился на нее всем телом и рукой в трусы ей полез…
— Борис, перестань, мне больно.., — в ее голосе начали проскальзывать нотки ужаса.
Он губы ее нашел присосался, а рукой уже то самое место нащупал ради которого и пришел… Рубашку повыше задрал, нащупал лицом ее грудь, к соску припал…
— Борис, я кричать буду, — мать была близка к истерике, она пыталась скинуть его с себя, упиралась руками ему в плечи…
— Да заткнись ты сука! — продолжал шарить рукой у нее между ног, а второй, локтевым сгибом крепко сжимая ее за шею… Вдруг она замерла и перестала отбиваться…
— Сразу бы так.
Он отпустил ей шею, встал на колени у ее ног, спустил с нее трусы, отбросил их подальше. Мама с ужасом смотрела на своего сына.
Она как будто была в обмороке… Он раздвинул ей ноги, лег на нее, долго не мог попасть в нужное отверстие, наконец попал… Ее половые губы были сухие.. Она вскрикнула…
Борис и сам почувствовал резкую боль когда головка члена залупившись начала вползать в сухое влагалище.., ну дак не останавливаться же из за этого. Двинул немного в обратном направлении, кожа собралась опять на конце члена.. Вперед и с песней.. Боль исчезла и он вставил его до конца… Мать дернулась, застонала от боли, но больше практически не шевелилась. В ее пизде стало немного свободнее, Борис лежал на ней всем свои весом и вгонял аппарат на всю длину… Долго не мог кончить и почти уже засыпая почувствовал — его член произвел в матку несколько выстрелов.. Борис почти не испытал кайфа, только какое то облегчение….
Проснулся. Сушняк. Член почему то зудит… Лежит пытается сообразить что ни будь — да не выходит ничего, ссать еще хочется сил нет. Сел на кровати…
— Ё.. , дак я ж в мамкиной постели… Пошел на кухню. Чайник пустой. Кран открыл — напился…. И тут у него прорезалось: «Так я ж мать свою вчера выебал!» Ему показалось что волосы на голове встали дыбом. В таком же положении оказался и член, что окончательно утвердило Борьку в содеянном вчера ночью с мамкой.
— Вот бля-я-я-ядь! — протянул он. -Что ж теперь будет то…
Мать была на работе. Колян в школе.
Отмокнув в ванне, Борька двинулся на стрелку к корешкам. Весь день он был как под наркозом, ощущение того что он допустил какой то невиданный прокол не покидало его. Вечером в берлоге опрокинув за компанию первый стакан, он почувствовал облегчение. После второго совсем отпустило. И содеянное не казалось уже таким страшным. Когда под стол сбрякала уже третья бутылка Борис, почти против своей воли раскололся перед своими корешами, что вчера ночью отодрал свою маманю родную: — Как получилось сам не пойму!
— Ну ты и хлыщ! — констатировал Рыжий. Валет только присвистнул: — И че она теперь?
— А, хуй ее знает! Как теперь домой то идти…, думаю?
— А в рот ей тоже выдал? — вдруг оскалился, прервав пьяное молчание Болт.
— Не-е, он в рот постеснялся? — заржал Леха.
— Завалите поддувало сопляки локшовые, — включил понты Валет, хотя чувствовалось, что он и сам не прочь послушать подробности.
От выпитого язык у Борьки развязался и он вывалил братанам все что помнил.
— Я бы тоже не отказался, она у него…, — Рыжий причмокнул языком, он единственный из всей компании был знаком с матерью Бориса, — стройненькая такая, попочка охуительная, грудки, наверное тоже как у девочки. У меня на тетю Наташу с десяти лет встает.
— Ладно, чуваки, щас допиваем и двинем, братка выручать надо, вдруг маманя кипеж подняла. Придем по понятиям перебазарим. так и так мол, мамаша, извиняйте, ошибочка вышла по пьяни…, — и с едва заметной ухмылкой взглянул на Бориса.
— Да, брось Валет, не надо. Я сам разберусь.
— Возьмем тару, выпьем и поговорим по человечьи…- словно не слыша продолжал Валет.
— Она не пьет…
— Посмотрим…
Около двенадцати вся пьяная компания ввалилась в прихожую. Мама не спала. Она была на кухне и даже не вышла на шум.
— Наталья Сергеевна…, — она стояла отвернувшись к окну, Валет умолк оценивая хрупкую фигурку Борькиной матери: «Да, сзади прямо как целка». — Мы за…
Она обернулась.
— Что вам нужно? — Тихо спросила она.
— Мы за Бориса извинения.., тут, короче… Выпить…
— Уже поздно, — негромко произнесла она.
— Да ладно, Наталья Сергеевна, — Он начал выставлять на стол бутылки.
— Мам, мы посидим немного.., вставил Борька.
— Делайте что хотите, только оставьте меня в покое, — у нее в глазах блеснули слезы. Она опустила голову и двинулась навстречу подросткам, но те даже не подумали расступиться. Протискиваясь между ними. Она почувствовала на бедре чью то руку…
— Убери руку ублюдок! — Она хлопнула дверью спальни.
— Ну чо? Доставай закусон Борян!
— … Борян, а твоя мамаша нас не уважает, — после пятой рюмки пытаясь подцепить кончиком самодельной финки склизкую шпротину, заплетающимся языком сказал Валет.
— Это факт, — подняв в верх указательный палец с грязным ногтем, подтвердил Леха.
— Валет, кончай! — попросил Борька.
— К ней люди пришли, а она сука нос воротит! — начал заводиться Валет.
— Но! Будто мы пидоры какие, — подъебнул Болт.
Борька сидел , тупо уставившись невидящим взглядом в пустую бутылку » Перед пацанами было не удобно».
— Пойду позову еще раз, — сказал он, нужно было загладить свой промах.
— Сиди уж, пусть Рыжий сходит.
Через минуту Рыжий вернулся и плюхнулся на табурет.
— Не, не идет. Сидит плачет. Говорит — мы пьянь, и чтоб убирались, а то ментов вызовет.
— «Ментов», «пьянь»?! — глаза Валета налились кровью. Он ударил кулаком по столу.
— Ни хуя себе, заява! — присвистнул Болт.
В руке у Валета блеснуло перо.
..От удара ногой дверь спальни раскрылась и ударилась о стену, маленькая щеколда на дверях повисла на одном шурупе. Наташа сидела перед зеркалом — испуганно обернулась и встала.
— Ты че сука, совсем оборзела, — бесился Валет, — ты за кого нас держишь?
— Уходите отсюда, — ее голос дрожал.
— Мразь, — добавила она негромко
Валет опешил. Но отступать было нельзя. Нельзя превращать свой авторитет в говно. Из за его плеча торчала голова Рыжего.
— Ты че блядь! Да ж тебя щас попишу…, — он сделал шаг ей навстречу и вдруг сильно ударил ее ногой в живот. Наташа сложилась пополам и упала на пол, ударившись спиной о туалетный столик.
— Погоди, в натуре, Валет не кипишись…, — подал голос Леха, он был немного трезвее остальных.
— Завали поддувало, фраер..
Борис стоял держась за косяк чтобы не упасть….
Валет еще раз ударил Наташу ботинком — теперь уже в лицо. Из разбитых губ потекл
— Понимаешь, малыш, у папы большой животик, вот я на нем и прыгала, чтобы он сдулся.
— Ничего у тебя, мама, не получится!
— Почему?!
— А его папе тетя Оля каждый четверг надувает!
а кровь…
На шум из своей комнаты вышел заспанный Колька и ничего не понимая широко раскрытыми глазами следил за происходящим…
— Мама, — заревел он.
— Ну-ка заткните рот сопляку.
Валет приставил нож к горлу Наташи… От бешенства он уже не слышал призывов своих пьяных сотоварищей о том, что неплохо бы не нарываться и свалить отсюда пока не поздно.
Наташа сидела на полу неловко подогнув под себя ноги, подол маленького халатика оголил красивые ноги… Пять пар пьяных глаз впились в оголившиеся части тела. Валет наклонился и рванул вырез у нее на груди, ткань затрещала, отлетели пуговицы. Бюстгальтера на ней не было. Красивая маленькая грудь… Наташа запахнула разорванный ворот халата и подол…
— Уходите, я никому ничего не скажу, — тихо сказала она.
— Вот теперь уж хрен, — как то хрипло прошептал Валет. — Болт тащи бутылку.
Валет зубами откупорил поллитровку Русской.
— Щас мы с тобой выпьем на брудершафт, — оскалился он. — Че вылупились? Держите ей голову, братва.
Братва, в нерешительности топтавшаяся у порога, кинулась исполнять приказание.
Борис изо всех сил напрягал извилины… , но вид взбешенного Валета с ножом в одной руке и бутылкой в другой убедил его, что ничего придумать ему не удастся. Он опустился в кресло и обхватил голову руками
Мать лежала на полу — на ее ногах сидел Рыжий, Леха держал вытянутые за голову руки, Болт — голову. Валет покачиваясь подошел и усевшись ей на грудь, одной рукой сдавливал щеки, пытаясь влить обжигающую жидкость прямо в горло. Наташа сопротивлялась изо всех сил. Валет ударил ее по лицу.
— Заткни ей нос!
Наконец им удалось влить Наташе почти половину бутылки. Лицо и грудь были мокрые от пролитой водки. Она кашляла. Казалось еще немного и она задохнется. Через две минуты она почти перестала сопротивляться.
— Ну вот, а ты боялась! Щас остальное…
Ее отпустили. Она попыталась встать, но тело отказало ей в подчинении. Она смогла только приподняться и сесть опершись спиной о край кровати, запахивая разорванный ворот халатика…
— Ишь сука! Пить она с нами брезгует…, — Валет присел рядом с ней на корточки.
Неожиданно для всех он схватил ее за горло своей огромной клешней и повалил на пол. Ширинку он начал расстегивать уже навалившись на Наташу всем своим вонючим телом, откинул подол халата, сдвинул нижний край трусиков и резко воткнул член в неподготовленное к таким действиям влагалище. Наташа закричала. Его пальцы сильнее сжали горло…
Борька смотрел как пьяный Валет, которого он считал своим самым близким другом, насилует его мать: » Так нельзя…» Он перевел взгляд на младшего брата, которого Леха держал за плечо… Колька стоял в трусиках, по его щекам текли слезы, он мелко дрожал…
Борька сквозь какую то пелену увидел как Валет, видимо кончив, поднялся, и стоя между раскинутых ног мамы заправлял еще не совсем опавший член обратно в брюки…
— Понравилось? — на высокой ноте взвизгнул Валет и носком ботинка пнул Борькину мать между ног… От боли она вскрикнула, соединила и согнула ноги в коленях, повернулась на бок и подтянула их к животу.
— Ну кто следующий? — пьяно улыбаясь спросил Валет.
— Не, пацаны, вы чо! Бросьте! — договорить Борис не смог, так как в переносицу ему прилетел кулак Валета…
— Ты что, в штаны наклал? Или тоже брезгуешь с друзьями… — перед глазами Борька увидел заточенное с обоих сторон перо…
— Ты будешь следующим. Понял! — прямо в ухо заорал Валет, — тебе ж не привыкать мамашу свою ебать. Леха приготовь все для Боряна!
Леха присел на корточки и стащил с матери трусики. Повернул обратно на спину и широко развел ей в стороны ноги. — Все готово!
Борька кончил почти сразу как только его член проник во влагалище матери.
Следующим был Болт. Он аккуратно расстегнул оставшиеся пуговицы на халате, припал губами к левому соску: -А-а-а-а, — театрально застонал, погладил волосы на лобке засунул в промежность два, потом три пальца.. — Наспускали…, — он вытер руку о палас…
Он трахал Наташу грубо, локтем надавив ей на грудь. Вытащил член, встал на колени и кончил ей на живот…
Рыжий был на два года старше Бориса, хотя когда то учились в одном классе и их матери были знакомы по родительским собраниям.
— Тетя Наташа, я…, — Рыжий неловко закинул ее ноги себе на плечи, вгонял член и пытался поцеловать ее в губы. она отворачивала голову.
Леха стоял над ними и дрочил….
— Рыжий, сука.., давай короче, не один же… А то я щас тебя в задницу выебу…
Тут Леху видно осенило — он опустился на колени, повернул к себе голову Наташи и стал тыкать членом в окровавленные губы.. — Бери в рот, сука — он ударил ее по голове…
Наташа открыла рот и Леха задергал задом, делая такие движения как будто имел ее между ног. Вскоре она закашлялась и из угла рта по щеке потекла смешавшаяся с кровью сперма.
— Заебись, — простонал Леха.
Рыжий тоже кончил и стоял посреди комнаты с торчащим членом. На пьяной физиономии блуждала блаженная улыбка.
…В течении часа все ее поимели еще по разу.
— Ладно. Положите ее на кровать и пойдем еще накатим… — сказал Валет.
Остаток ночи Борька помнил смутно. Пили. Когда Борька очнулся, то не сразу сообразил, что лежит щекой на грязном кухонном столе…. Пацанов рядом не было не было … «Вырубился Что ли?». За окном было уже светло. В квартире — тишина. Борька на подгибающихся ногах доковылял до раскрытой двери в мамину комнату. На полу сопел во сне голый Колька. По паласу были разбросаны снимки от Палароида.
Мама лежала лицом вниз, на животе поперек кровати. Голова и руки свешивались вниз. Ноги были пристегнуты брючными ремнями к ножкам кровати и разведены в стороны настолько, насколько позволяли мышцы в промежности… Между ног на простыне расплылось большое мокрое пятно… Туман в башке никак не хотел рассеиваться. От увиденного Борьку словно шарахнуло током, он почувствовал необъяснимо дикое желание немедленно войти в это истерзанное тело… Скинул рубашку. Негнущимися пальцами Борька судорожно пытался расстегнуть штаны…
Сначала стоя, потом лежа на матери он вгонял, в липкое от еще не высохшей спермы влагалище, свой член… Через минуту он почувствовал, что по всему телу пробежали маленькие иголочки и почти сразу в голову ударила молния, а внизу живота разорвалась бомба…
Спермы было мало, но спазмы которые выталкивали из внутренностей Бориса остатки семени отключили все инстинкты кроме одного — животного… По нижней отвисшей губе бежала слюна и капала на мамину шею…
Мама пришла в себя, зашевелилась и промычала, что то невнятное.
Суд состоялся через три месяца. Валет и Болт не дожили до приговора всего одну неделю. Ночью в камере СИЗО Валет вниз головой упал с верхней шконки и сломал позвоночник… Болту сокамерники вогнали в прямую кишку заточку. На скамье подсудимых сидели три затравленных подростка. Наташа на суд не пришла…