Курочка по зёрнышку. Четвёртая часть После обеда мать долго разговаривала по телефону с подругой, потом зашла в комнату Сергея и, поцеловав в щёку, тихим, вкрадчивым голоском произнесла: — «Серёженька, я поеду к тёте Вале, надеюсь, без меня скучать не будешь?» Сын хотел возразить, но она быстро остудила его: — «Серёжа, не уподобляйся своему отцу! У женщины должна быть личная жизнь! Не будешь же ты меня на привязи держать, как твой отец? А в туалет тоже со мной ходить будешь? Вот по этой причине мы и расстались!» Незнакомые холодные нотки зазвучали в женском голосе, но вдруг она спохватилась и ласково, прижимаясь к нему замурлыкала: — «Ты что, ревнуешь, дурачок? Я же сказала, что единственный мужчина, существующий на земле — это ты! А твоя ревность — лучший комплемент для меня!» — «Не говори глупости, — надулся он. — Чего мне тебя ревновать?» — «Ну, вот и хорошо, — улыбнулась мать. — Постараюсь приехать пораньше …» Со щемящим чувством ревности сын смотрел ей вслед, когда она, сделав губки бантиком, послала воздушный поцелуй, выходя из квартиры. Яркий макияж, ножки обтянутые черными чулочками в туфельках на высоком каблучке посеяли в душе такую бурю, что Сергей не мог дождаться, когда она вернётся вечером. Но вечером она не вернулась. — «Серёженька, — услышал он чуть пьяненький голосок матери в телефонной трубке, — мы с тётей Валей выпили немножко и она боится меня отпускать. Я останусь ночевать …» — «Мама, — чуть не взвыл Сергей, — но ты же …» Она резко прервала его: — «Ты, мне не веришь? Даю трубку тёте Вале …» — «Серёженька, мальчик мой, — заплетался язык у маминой подружки, — мы выпили немножко …» — «Сидим, разговариваем …, — глотала она слога слов, — …поверь, нам одиноким бабам есть о чём поговорить. Может, до утра будем разговаривать! Так что мама останется ночевать, не переживай, мужиков у нас тут нет …» *** Сергей долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок. Из головы никак не выходили слова тёти Вали — «не переживай, мужиков у нас тут нет …». — «Зачем? Почему она сказала это? — терзал душу вопрос. — Наверное, они там не одни, иначе, зачем так говорить?» И он впервые понял, что относиться к матери не так, как раньше. Нет, не хуже, даже лучше, но он начал ревновать её, как любимую женщину. Стал претендовать на единоличное обладание женским телом. Мысль о том, что мать сейчас лежать с чужим мужчиной в постели, и он трогает ей, а она стонет под ласками, привело Сергея в ужас. *** Мать вернулась на следующий день только перед обедом. — «Ну как, котик, не скучал без меня? — с порога бросила женщина. — Хоть не ходи к этой Вальке! Как репях вцепилась и не отпускала …» В заискивающем голоске чувствовались нотки оправдания. — «Нет, всё нормально», — однозначно бросил Сергей, даже не выйдя в прихожую её встречать. Женщина прекрасно понимала, что сын обиделся. — «Вот и хорошо, — улыбнулась она, какой-то виноватой улыбкой. — Устала ужас. Купаться и отдыхать, завтра на работу …» *** Вечером напряжение в их отношениях не пропало, а ещё больше усилилось. Сергею хотелось, чтобы мать повинилась перед ним, рассказала, чем занималась и что делала. И главное — был ли вчера у неё мужчина или нет! Был, конечно, был! В этом Сергей не сомневался. Что поделаешь, она взрослая женщина, сын её мог понять и простить, но она должна повиниться перед ним в измене и пообещать, что такого больше никогда не повториться. Конечно, он её простит не сразу, должна же быть какая-то мужская гордость! Она долго будет его упрашивать, раскаиваться в совершённой измене, умолять, чтобы он её простил. И когда у женщины иссякнет надежда на прощение, он тяжело вздохнёт и снисходительно скажет: — «Ладно, мама, прощаю, но это в первый и последний раз!» *** — «Серёжка, что ты дуешься, — попыталась мать разрядить обстановку. — Я уже взрослая женщина и у меня есть своя личная жизнь. Мне теперь и с подругами нельзя встречаться?» И тут сын сделал глупость, о которой потом пришлось пожалеть: — «А почему тётя Валя сказала, что у вас там нет мужиков? Значит были?» Мать вспыхнула, как спичка: — «Да хоть бы и были! Теперь свечку у меня между ног держать будешь? Регулировать половую жизнь? Какое тебе дело? Ты мне не веришь? Не ожидала такого от тебя!» — «Я то, думала …, — слёзки навернулись на её глазках. — Какая дурочка! Никогда не прощу себе этого! Если бы знала …» — «За кого ты меня принимаешь? — в женском взгляде он увидел такой гнев, что по спине побежали мурашки. — Как ты мог?» Она ещё хотела что-то сказать, но сдержалась и вышла из комнаты. *** Проходили дни, а мать оставалась холодна к нему, словно не было тех замечательных мгновений и откровений в любви. Сергей заискивающе пытался извиниться, говорил, что глупость слетела с языка, а он не о чём плохом и не думал, но она только снисходительно улыбалась: — «Успокойся, я давно забыла об этом, к чему вспоминать?» В пятницу вечером мама пришла с работы необычайно весёлая. Приняла душ, и сразу стала куда-то собираться. В розовом бюстгальтере и узенькой, на его взгляд, довольно коротенькой чёрной юбочке, соблазнительно обтягивающей широкие бёдра и идеально показывающей красоту женских ножек, она подошла к зеркалу в прихожей и начала делать макияж, напевая мотив какой-то весёлой песенки. Обычно это делала она в своей комнате, но сейчас, словно желая раззадорить Сергея, почти перед ним занималась боевой раскраской. Он искоса бросал на неё неодобрительные взгляды, а она долго и тщательно подводила глазки, контурным карандашом обводила ярко накрашенные губки, и удовлетворённо взглянув в отражение, повернула голову в сторону открытой двери комнаты сына, спокойным и безразличным тоном пропела: — «Серёж
— Доктор, у меня вот такая проблема. Меня никто не е*ёт, и поэтому у меня много угрей.
Доктор:
— Мда…не е*бут — и угри… угри — и не е*ут… но ведь… не е*бут — угри… опять же — угри — и не е*бут… Замкнутый круг какой-то!
а, ну как, нормально выгляжу? Ещё могу кому-то понравиться?» Сын бросил безразличный взгляд и спокойно произнёс, будто бы это совершенно не касается его: — «Нормально» Ещё немного покрутившись перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон, мать, не поворачиваясь к нему, словно в пустоту, продолжая смотреть на своё отражение, резко выдохнула: — «Скорее всего, не жди сегодня, я с ночёвкой» У Сергея чуть не навернулись слёзы на глазах. Сердце сжала костлявая рука ревности и обиды. Ему так хотелось спросить, куда и зачем она собралась, но сын сдержался и промолчал, только покорно и ласково ответил: — «Хорошо мама» Ей показалось, что маска абсолютного безразличия заиграла на его лице. А он, будь опытней и внимательней, то заметил бы, как в женских глазках еле заметно скользнуло разочарование. *** Шёл десятый час, и Сергей, надев наушники, лёг в полную ванну горячей воды, закрыл глаза. Ни музыка, ни попытки вспомнить что-то хорошее не могли отвлечь от грустных размышлений. Такого паршивого состояния, он не испытывал давно. Вода уже начала остывать, когда почувствовав на себе чей-то взгляд, он открыл глаза. Сергей испуганно взглянул на стоящий перед ним силуэт …, и сердце от радости чуть не вырвалось из груди … — «Она никуда не пошла ради меня!», — стучали в ушах отзвуки сердца. В розовом махровом халатике перед ним стояла мать! От неожиданности, с радостной улыбкой, он протянул ей руку. И она ответила взаимностью. Ему ещё никогда не было так приятно держать её ладонь в своей руке. — «Долго ты ещё купаться будешь?», — с улыбкой спросила женщина. — «Что?», — быстро вытащил Сергей наушники. — «Долго ещё купаться будешь? — переспросила мать. — Может, даме место уступишь?» В глазах уже не было того холодка, который терзал и мучал всю неделю. — «А ты залазь ко мне, — задрожал от волнения его голос. — Тут места хватит …» Он сразу пожалел о том, что сказал, боясь отрицательной реакции матери. Но к его удивлению, она улыбнулась и, наклонившись, поцеловала в щёку: — «Такие два тюленя здесь не поместятся» — «А мы под душем …», — не мог справиться Сергей с волнением, чувствуя, как при каждом слове срывается его голос на хрип. — «Ты простудился?», — серьёзные нотки зазвучали в женском голосе, и она с беспокойством посмотрела на сына. — «Да нет …» — «Ну, тогда подвигайся и выпускай воду», — улыбнулась мать и начала развязывать пояс халатика. *** — «Хочешь помыть меня? — ласковая улыбка заиграла на женских губах, и она задёрнула штору. — Воплотить свою давнюю мечту?» Сергей потерял дар речи, не мог поверить своему счастью. В ванне перед ним стояла улыбающаяся мать. Струйки тёплой воды сбегали по обнажённому женскому телу. — «Ну, давай, — ухмыльнулась она и повернулась спиной, — посмотрим, какой ты банщик …» Его дрожащие руки взяли мочалку, смочили гелем для душа и он начал медленно намыливать такое желанное тело. Пена сантиметр за сантиметром покрывала бархатистую кожу. Он намылил спину, ягодицы, ножки, от чего женское тело стало ещё более соблазнительным, так и манило к себе. Не выдержав нервного напряжения, Сергей обнял мать за животик, прижался к пухленьким ягодицам пахом, чувствуя, как напряжённый член сразу проник между ними, как сабля в ножны. — «Мама, я тебя так люблю …, — зашептали его губы, целуя плечи, шею женщины, — … ты и представить не можешь …» — «Почему не могу? — задвигалась женская попка навстречу его дрожащей плоти. — Я тебя тоже люблю очень сильно …» Мочалка выпала из руки и его ладони накрыли пышные груди, а губы продолжали целовать, ласкать любимое тело, в то время как член скользил между ягодицами, иногда прикасался к выпуклым вареникам половых губок. Неожиданно головка наткнулась на коричневую розочку анального отверстия, надавила на неё, и Сергей сам не желая этого на секунду остановился, стараясь не причинить боли матери. Но она подумала о том, о чём и должна была подумать любая женщина, чувствующая давление головки члена на сфинктер. Мужчины не раз использовали это узенькое отверстие, и не всегда это доставляло матери удовольствие. Ей показалось, что ещё немного и его плоть проникнет в прямую кишку. В любом другом случае она была бы не против этого проникновения, но только не сейчас, а тем более не с сыном. Женщина быстро просунула руку между их телами и направила стальной стержень ниже, между плотно сжатых бёдер. Головка заскользил по влажной расщелине и она, слегка повернув голову тихо выдохнула: — «Только