Придя на кухню, я сосредоточился на том, чтоб залить водярой всё увиденное и не думать о предстоящем. Как назло стресс, который я пережил, сильно препятствовал этому и продолжал держать меня в тонусе. Пацаны, ясное дело, испытывали состояние близкое к счастью. Пели, ржали, кричали. Лёха врубил на моём компе Сектор Газа на полную громкость. Я пытался упросить его сделать музыку потише, продолжая боятся, что мать проснётся, на что Васёк мне напомнил о том что её не разбудил его толстый член во рту и душ из спермы. Не то чтобы меня это успокоило, но пришлось согласиться на громко звучащую музыку.
Тут у Жорика зазвонил телефон, он решил на него ответить:
— Это что?
Дама задумчиво посмотрела и спокойным ровным тоном ответила.
— Как что, п… да:
— Нет, я не это имею в виду, — и врач указал на естественную растительность в области лобка, — почему не выбрито:?- А-а, мне муж не разрешает:
— И где ваш муж?
— За дверью ждёт:
— Минуту, — сказал доктор и вышел из кабинета, вернулся он в кабинет с мужчиной средних лет, подвёл его к креслу и, показав туда пальцем, спросил:
— Это что?
— Как что, п… да:
— Нет, я в смысле почему вы ей брить запрещаете?
— Я запрещаю? Да мне вообще по фигу.
— А это не мой муж, — выдала пациентка.
— Алло!… Лихой?… Здорова, С Новым Годом тебя!!!… Ага, спасибо. Чё ты там творишь? Зашибаешь небось, чёто?… А ну ясно!… Слышь, помнишь, я тебе штукарь за гаш торчал?… Давай к нам подтягивайся, я тебе такую тему покажу, что ты мне за такой подгон сразу бабки простишь… К Жеке домой… Ну Галины Владимировны сын… Это англичанка наша, не тупи… Ага, серьёзно… Ну и его тоже бери, если у него есть что-нибудь… Давай ждём! — закончил разговор Жорик и ехидно поведывал — Щас Лихой с Барыгой (узбек по имени Каримм) подойдут
— Клёво! — коротко отозвался Лёха
— Главное, чтоб не пустые пришли, а то нам то на твой долг Лихому похуй, а делиться бабой просто так желания нет — довольно строго отреагировал Вася
«Их — то блядь и не хватало» — подумал я и попытался возразить, но это, как обычно, не возымело эффекта.
— Надо бы к приходу дорогих гостей, очистить нашу «снегурочку» от следов нашей несдержанности — рассудил Жорик, разливая водку по стопарикам
— И кто пойдёт? — спросил Лёха
— Жека может хочет? — в свою очередь с ухмылкой спросил у меня Васёк, чем вызвал ожидаемый смех у товарищей
— Идите в пизду. Сами за собой убирайте — со злостью ответил я беря стопку в руки
— Да, ладно не ссы мы сами втроём пойдём, и каждый вытрет, так сказать, свой участок — успокаивающим тоном сообщил Жорик. Лёха и Вася с ним нехотя согласились. Мы чёкнулись и выпили.
После этого пацаны встали и пошли в комнату. Я идти не хотел, даже уже захмелевшего меня ужасала мысль о том, что мою маму предложили как бордельную шлюху в уплату долга, да ещё и Лихому, ублюдку который не достоин целовать ноги моей матери. А ведь ещё и Барыга с ним припрётся, тип не лучше самого Лихого. Девятнадцатилетний птушник-узбек с умом первоклассника, что, однако, не мешает ему толкать всякую дрянь школьникам. И как до этого дошло, как я это допустил? Тут мой пьянеющий взгляд уставился на кухонный нож… «Не, нахуй» — тут же отогнал я скользнувшую мысль. Даже если допустить что у меня есть хоть какой-то шанс против троих, то жизнь точно будет потеряна в местах не столь отдалённых, где становятся людьми похуже этих малолетних дебилов. Милиция? Да хули с них толку, да ещё и в такое время?… Ой, уже — полиция. Но толку столько же, конечно. Соседи? Эти ржущие на лестничной площадке синяки? Так ещё хуже будет, пол хаты вынесут. Ну а друзьям и родственникам я явно не смогу объяснить по телефону, что случилось, не сгорев от стыда, да и пока они подъедут, толку мало будет. Видимо в жизни есть ситуации когда нужно принять всё как есть, решил я опрокидывая втихоря ещё стопку без пацанов. «Да и чего она действительно так одевается? Не могла, что ли спать с заросшей пиздой в бабушкиных панталонах?» — уже попытался я мысленно отделаться от чувства вины. Из цепочки такого вот рода рассуждений меня вывел тупой смех из маминой комнаты. Я понял, что надо проверить, всё ли там в порядке, хотя конечно, что могло быть хуже той ситуации, в которой я уже оказался, сказать тяжело.
Пошатываясь, я дошёл до комнаты матери, открыл дверь и едва не протрезвел от увиденного. Мать перевернули поперёк кровати лицом к телику, широко раздвинутые ноги свисали с кровати, а между ними, на полу сидел Жорик и чуть ли не рыча тёр её пизду пальцами, то теребя манящий клитор, то сами половые губы своей несчастной учительницы, иногда засовывая один или несколько пальцев внутрь и крутя ими во все стороны. Мама от такого даже сквозь свой глубокий сон издавала что-то вроде вздохов. Васёк сидел рядом, на краю кровати и бесцеремонно мял мамину грудь, время от времени пощипавая её соски. Лёха как обычно всё это снимал интенсивно подрачивая. Настроение у всех было отличное.
— Вы чего опять творите — с возмущением спросил я, хотя уже не таким громким удивлённым голосом как в первый раз.
— Тупой вопрос, неужели не видно — равнодушно ответил Васёк
— Вы её хоть вытерли? — пробормотал я
— Конечно, мы же не свиньи! Вон тряпки — ответил Жорик и тыкнул пальцем в смятые трусики и футболку матери лежавшие на полу рядом с кроватью, после чего засунул свой палец обратно в мамину пизду. Я подошёл и молча глянул на бельё. Ещё недавно красовавшиеся на моей прекрасной родительнице чистые и белоснежные трусики и такая же футболка, теперь лежали как половые тряпки на полу насквозь мокрые от спермы. Я брезгливо запнул их ногой под кровать, сходил за пивом на кухню, вернулся, сел на стул и закурил. В конце концов какая-то выгода должна быть от этого ужаса, хоть покурить можно дома, а не выходить в холодный подъезд забитый всяким сомнительным контингентом. Жорик глянув на меня, а точнее на бутылку пива в моей руке и видимо ему пришла в голову «светлая» мысль. Он тоже сбегал до кухни в вернулся с широкой улыбкой и пустой бутылкой шампанского. Никто правда, даже я, особо его идеи не удивился. Слишком уж очевидны и банальны были его мотивы. Но Жорика это не расстроило и он с почти комическим трудолюбием начал засовывать горлышко бутылки в вагину матери. Бутылка ожидаемо вошла только по горлышко, что указывало на то, что перед нами «была» порядочная женщина. Жорик опять достал свой фотоаппарат и несмотря на то, что Лёха уже и так фиксировал всё происходящее и на фото и на видео, начал делать свою фотосъёмку бутылки. Так и продолжалось минут пять. Два пацана снимали и щёлкали лежащую перед ними красивую голую зрелую женщину с засунутой в пизду по горлышко, бутылкой шампанского. Прервал эту идиллию Васёк, который встал с кровати, молча отодвинул от кровати Жорика с фотоаппаратом, достал свой огромный член и объявил с присущим ему хладнокровием:
— Хорош уже нам сиськи мять, да в пизде ковыряться, пора уже Галине Владимировне засадить как следует
Пацаны немного возмутились прерванной фотосессией, но явно и сами были целиком «за» эту идею. Васёк быстро экипировал своё главное достоинство в презерватив, затем приподнял мамин таз над кроватью до уровня своего собственного, немного присел, и можно сказать в прямом смысле натянул маму на член. И начал в спокойном темпе трахать свою учительницу. Я пролил на себя пиво. От вида матери насаженной на здоровый член с планомерно подпрыгивающими сиськами, почему-то меня не стошнило, как любящего сына. Вместо этого у меня был зверский стояк. Васёк начал ускорять темп. Вдруг мать сквозь сон пробормотала:
— Дима, отстань
У меня чуть сердце в пятки не ушло, но мать дальше ничего не сказала, видимо мощный трах её сознание слегка растормошил, но не более
— Чё ещё за Дима? Ёбарь её бывший? — с интересом спросил Жорик ожидающий своей очереди
— Ну, типа того. Отец мой, то есть муж её бывший — нехотя выдал справку я.
— Бля, да как он от такой тёлки ушёл-то? — не унимался Жорик
— Ну, это скорее мать ушла от него — пояснил я
— А ну ясно, не удовлетворял свою самку, вот она и сбежала — экспертно заключил Жорик — Ну, теперь она может быть спокойна, хуёв у неё будет, хоть отбавляй — иронично вмешался Лёха
— Да уж для такой солидной мамашки у Галины Владимировны весьма упругая и не слишком растянутая пиздёнка — не отрываясь от своего занятия, сказал Вася
— Заткнулись бы вы уже — буркнул я со своего стула
— Да не обижайся, мы твоей маме комплименты делаем — весело сказал Жорик
— Ага, как же, спасибо — ответил я с банальным сарказмом
Васёк тем временем собрался финишировать, вначале он резко увеличил темп так что мать потихоньку начала съезжать с кровати, потом резко остановился, сделал несколько медленных сильных толчков, после чего его пробила дрожь совершенно не подходящая к его медвежьей физиономии. Я вдруг испугался и чуть ли не закричал ему:
— Ты в неё не кончай, придурок!!!
— Не парься он же в гандоне — напомнил мне Лёха
— Уффф… Блядь!! Хороша сучка — тут же кончил Васёк и отпустил мамин таз, от чего он съехал на пол, а за ним на пол съехала и верхняя половина маминого тела
— Ты чё придержать не мог, она же могла ушибиться — возмутился я таким отношением к самому дорогому человеку, да и дамам вообще
— Да всё с ней в порядке, она просто сползла — равнодушно прокомментировал свой поступок Вася и сняв использованный презерватив подошёл с ним к тумбочке которая стояла недалеко от кровати, взял стоявшую на ней шкатулку с украшениями, бижутерией и всякими блестящеми женскими вещицами, открыл её, кинул туда гандон, закрыл, поставил на место.
— Будет храниться одним сокровищем больше — с ухмылкой сказал он, вызывая у Жорика и Лёхи очередной приступ смеха, после чего вышел и пошёл в ванную.
Только он вышел, Лёха оторвался от съёмок и сообщил Жорику, что настала его очередь присунуть лысого училке, а Жорик пускай займёт его операторское место. Что Жорик и сделал. Лёха же решил не затаскивать мать обратно на кровать полностью, а просто поставил её практически раком, расположив её на кровати только по пояс, животом вниз, оставив ноги согнутыми в коленях на полу и оттопыренную попку. После чего слегка навалился на неё и аккуратно ввёл член в уже слегка растраханную Василием дырочку. Постепенно увеличивая скорость. Лёхины яйца начали громко и быстро биться о мамин зад, так что даже орущий в моей комнате нон-стоп Сектор газа не заглушал пошлых шлёпающих звуков. Время от времени Лёха пошлёпывал мать по заду ладонями, чередуя ягодицы, от чего мамины попка порозовела. Больше я выдержать