Итак, сегодня среда, и мне, как всегда в школу, но идти совсем не хочется, и я решил остаться дома и поиграть в комп. На дворе погода, о такой говорят: Хозяин собаку из дома не выгонит, потому мне и неохота никуда идти, дома все же лучше, а посему, прошлявшись по квартире голышом, я всегда так хожу, когда никого нет дома, я уселся за комп. Однако странное дело, но играть совсем не хотелось, и я уныло поплелся на кухню, хотелось чего-нибудь зажевать. Но только я забрался в холодильник, как в дверь позвонили: «Черт, кого это еще там принесло», — подумал я и как был голышом, так и отправился открывать. Даже не подумал, кто там может быть.
Ба! На пороге мой друг Васька, смешно таращит на меня глаза, можно подумать, что он парней голыми никогда не видел:
— Ты чего? — вопрошает Васька, — Совсем? — и он многозначительно крутит у виска пальцем.
— Да, лана тебе, можно подумать голых парней никогда не видел? — выдавил я из себя, хотя и прекрасно понимал, что тут совсем другая история. Ситуация не из приятных. Но Васька не мог угомониться:
— Оделся бы ты, Миха, мне как-то спокойней было бы, — заканючил он.
— А тебя что, стояк замучил на меня? — ехидно спросил я.
— И это тоже, — просто ответил Васька, — А то ходишь, только распаляешь желание, — и он вымученно улыбнулся.
— Ой, какие мы нежные, капризные, а сам-то, можно подумать, и не дрочишь никогда, не гоняешь своего лысого по бане, — усмехнулся я.
— Ну, всяко-разно бывает, бывает, что и дрочу, но только все равно оденься, не доводи до греха, — Васька смотрел на меня просительно.
— Лана, счас оденусь, — и я поплелся в комнату за бриджами, пока искал, Васька успел освоиться и осмотреться.
— Ты чего школу прогуливаешь? — спросил он, разглядывая мои книжки.
— А ты? — вопросом на вопрос ответил я, — Ты, чего прогуливаешь? Наш праведник решил стать хулиганом? — я шутил, все знали, что характер у Васьки не сахар, и он не отличался ни терпимостью, ни прилежанием, как ученик, Васька был первым с конца, а потому я ему всегда помогал, в ответ Васька оберегал меня от местной шпаны, так мирно и сосуществовал наш тандем до сегодня..
— Счас поколачу, — предупредил он, — Ты меня знаешь, — что верно, то верно, я знал Ваську хорошо, он мог и побить, сильный был парнишка, а главное, без башенный.
— Ну, лана, мир, — шутливо протянул я ему руку, я по-прежнему был голышом, хотя спортивники уже держал в руке, — Вот решил прогулять, с некоторых беру пример, — ответил я, намекая на Ваську.
— И мне не охота в школу, дай, думаю, зайду к тебе, может чего вместе придумаем, — Васька рассмеялся, он покосился подозрительно на меня,
— Черт, ты оденешься или нет? — разозлился он.
— Ой, какие мы привереды. Стояк замучил да, — опять повторился я, я чувствовал, что это все глупо, но остановиться не мог, — так и скажи, — огрызнулся я, но в душе я понимал, что Васек прав, что это за видок у меня такой. Стою посреди квартиры с членом напоказ, нехорошо. Тем более, что пикантность ситуации заставила и мой писунчик приподнять головку.
— Ну, лана, сам напросился, — сказал Васька, и как-то нехорошо посмотрел на меня, — У меня уже девчонки знаешь сколько не было, жуть, — я оторопел. У Васьки точно крышу снесло. Нет, конечно, про него говорили всякое, говорили, что он даже англичанку того, прямо в классе. Некоторые шепотом рассказывали, что Васька как-то отодрал парня в школьном подвале, куда их послали прибраться, но чтобы со мной, этого просто не могло быть.
И тут меня разобрал смех, какой из Васьки насильник, я же его знаю, а потому он мне ничегошеньки не сможет сделать, вот, и я спокойно отложил бриджи в сторону.
— Только попробуй, — предупредил я.
— А что будет? Будет-то что? — Васька свирепо смотрел на меня, — Жаловаться пойдешь? А самому-то стыдно не будет? Парень и изнасиловали, как какую-то девку, а? — Васька стал приближаться ко мне, и тут я понял, что все, влип, мне пипец полный, некуда бежать, да и кричать бесполезняк. Что я скажу? Что меня трахнул этот самец? Вот умора-то будет. Мне стало страшно:
— Вася, а Вася, остынь, ты это что? Ты того, давай успокойся, — начал я запоздало вести переговоры. Однако было уже поздно, у Васьки что-то там заклинило внутри, и мне быть теперь, как пить дать, изнасилованным, вот незадача-то. Что делать? Не знаю.
Васька приближался ко мне, и его глаза злобно и как-то хищнически горели.
— Миха, лучше по-хорошему, по-доброму дай, сам дай, сам понимаешь, что все одно получу, так что давай сам, лана? А я никому, ты не сомневайся даже, ни слова, ни полслова, — Васька смотрел на меня, как зверь. Вот попал, так попал, и надо же мне было голышом его встретить, запоздало раскаивался я. Васька подошел ко мне вплотную, его дыхание обжигало мне шею и лицо, он прижался ко мне, и я бедром почувствовал его писунчик, который был не малых размеров, должен сказать.
— Мих, а Мих,
— С кем?
— Не помню…
ну, давай, один только раз, и все, а? — Васька смотрел на меня жалобно и просительно. Вот умора, насильник просит свою жертву, обхохочешься, если бы этой жертвой не был бы я.
— Васька, успокойся, сядь, остынь, что это тебе приспичило? — пытался я урезонить своего насильника, все бесполезно, нутром я чувствовал, быть мне сегодня изнасилованным, и что это так его завело, неужели мой голый вид. Сознавать то, что я могу кого-то возбудить, было приятно, но с другой стороны, а как все же узнают про нас с Васькой, позор на всю школу, мне стало страшно.
— Вась, а Вась, ну хочешь я тебе подрочу или еще лучше пососу? — стал просить я, чтобы хоть как-то оттянуть время.
— А это идея, — улыбнулся Васька, расстегивая ширинку, — А ну, быстро взял за щеку, — и он вытащил свой здоровенный член наружу. Я стоял молча, мне ничего не оставалось, как взять его член в рот. Какое-то время во мне боролись еще чувства, и я пытался сопротивляться, но про себя я уже решил, что от судьбы не уйдешь, а потому опустился на коленки и взял его головку члена в рот. Васька застонал:
— Бери полностью и глубже, как девки берут, — велел мне Васька, и я взял и глубже и почти весь. Член Васьки был средний, мне повезло, не пришлось давиться его «хозяйством», где-то см.17, 5. Особенно мне понравилась его грибовидная, довольно толстая головка. Сосать было приятно, никогда бы не подумал, что мне это действо понравится. Но мысль, что это только начало, и счас Васька мне вставит своего «дружбана» в попку, так меня доставала, что хоть плачь. И я не выдержал, и заплакал, мне так стало жалко самого себя, что слезы текли ручьем из моих глаз. Васька погладил меня по голове:
— Ну, что ты, что ты, сам виноват, говорил тебе — оденься, так нет форс захотелось подержать, вот теперь и расплата, так что давай соси, соси, подруга, — Васька стал ко мне обращаться в женском роде — верный признак того, что быть мне сегодня пробитым в попку, факт, и я заревел еще пуще.
Васька тем временем трахал меня размеренно в рот, и я, к своему ужасу, стал ловить кайф, мне нравилось все это, вот незадача, так незадача, я — и пидор. А Васька размеренно водил своим членом у меня во рту:
— Ну, все, девчонка, вставай раком, я тебя так хочу, не передать, — и Васька стал скидавать свою одежонку, я глупо оставался стоять на коленках, даже не предпринял никакой попытки освободиться от моего насильника. Васек огляделся:
— Смазать есть чем залупу? — спросил он, — А то на сухую больно будет, я-то знаю, проверенно и не раз, — я встал, как во сне, с коленок, прошел в комнату предков и взял анальную смазку, ей, очевидно, пользовался папа, когда того с мамой. Васька взял баночку:
— Молоток, запасливый, или это твоей матери? — я зарделся, — Ну, лана, лана, я шучу, тоже мне псих, — сказал Васька, заметив мою недобрую реакцию. Он обильно смазал свой член лубригелем, — Ну-ка, Катюня, повернись, смажу попку, не так больно будет, — я, как истукан, повернулся, подставляя попку под его жадные пальцы. Васька смазал и мне жопень, потом поставил меня раком и сильно вбил мне свой член в попку. Я ойкнул, и у меня из глаз искры, такое впечатление, что пришел Новый год, и зажгли бенгальские огни.
Резко стало больно и неприятно в попке, его «поршень» стал совершать поступательные движения, и Васька застонал, верный признак того, что ему приятно. Господи, как безжалостно трахал он меня в попку, его член так и елозил у меня в кишке, задевая простату и вызывая волны оргазма, которые накрывали меня одна за другой, мне постепенно становилось все приятней и приятней, а его член так ходил у меня в попочке, что мне порой казалось, что он дымится.
Васек меня трахал долго и со вкусом, а я стоял на коленках, давился соплями и получал кайф, ни с чем несравненный кайф, который заполнял меня всего и делал меня новым человеком. Попка изнывала от кайфа, который приносил ей член Васьки.
— Ну, вот, Катюня, ты уже и девочка, — сказал Васька, вынимая свой сопливый член из моей попки, и он потискал меня за попку.
— Я не девочка, — огрызнулся я, размазывая сопли по лицу.
— Нет, девочка, потому что я не только трахнул тебя в попку, но и спустил тебе. Смотри, как моя сперма вытекает из твоей дырочки, — эта картина явно нравилась Ваське, и я опять залился слезами, — А ты классная сучка, мне понравилось, — потом Васька обтер свой член о мою спину:
— Зря ты, Катюня, все плачешь и плачешь, это же наша с тобой не последняя встреча, будут и еще и люди и встречи, не сомневайся, — и он похлопал меня по попке. Я валялся на полу голый, униженный и изнасилованный, а мой насильник стоял надо мной и напевал какую-то мелодию.
— Ну, все, пошли в ванную, подмоешься, да я тебе, Катюня, еще раз вставлю, уж больно попка у тебя хороша, узенькая, сама просится на второй раз, — и он потащил меня в ванную, я шел, косолапо ставя ноги, и ревел, а Васька вел меня за собой, тискал меня, целовал в губы и говорил мне какие-то приятные и нежные слова.
В этот день он меня трахнул еще три раза, мне было больно потом, не передать. Я с трудом проводил его до двери, а потом сидел в ванной и отмокал.
Но мне все же это понравилось, и я стала встречаться с Васькой потом еще и еще, а он приходил ко мне, когда никого не было, трахал меня аппетитно в попку, а потом долго разглагольствовал про то, как он меня любит, а я лежала у его ног и слушала, слушала…..