Внутри у мамы хлюпала оставшаяся с прошлого раза сперма. Мама стонала, почти кричала. Когда я кончил, мы оба издали резкий стон и замолчали. Мама опустилась с четверенек, увлекая меня за собой, и без сил упала на постель лицом вниз. Я лежал на ней сверху, обнимая её и покрывая поцелуями её шею. — Разврат достиг апофигея, — произнёс я, слезая с моей мамы. Девчонки захихикали, и Колькина мама сказала, отсмеявшись: — Не совсем. Мальчики, можно нам посекретничать? — Валяйте, — разрешил Колька. Наши мамы-девчонки отошли к окну, отвернулись от нас и принялись о чём-то шептаться. Я посмотрел на две голые попки наших девушек, потом перевёл взгляд на Кольку. У него снова стоял! Тем временем девушки закончили своё совещание и снова повернулись к нам. Колькина мама спросила: — Хотите ещё? Мы одновременно кивнули. Колькина мать сказала, внимательно глядя на нас: — Мы тоже хотим, только не просто так. — А как? — спросил Колька. — Я давно мечтала заняться любовью одновременно с двумя, да всё как-то не получалось. А сейчас как раз удобный случай. Вы не против? — И как ты себе это представляешь? — спросил я. — Один в попку, другой — как всегда. Колька хмыкнул, а я подумал про себя: «ничего себе, восемьдесят девятый год! Что, — и моя мама тогда тоже в попку трахалась?!» Я решил уточнить у Колькиной мамки: — А ты уже пробовала в попку? — Пробовала, — ответила она. — Я тоже, — сказала моя мама. Я удивился такому неожиданному признанию, но вида не подал. — Ну и как? — поинтересовался я у них обоих. — Сейчас увидишь. Если ты не против, то входи в меня сзади, — сказала Колькина мама. Мы устроились на диване, а моя мама смотрела со стороны. Колькина мать некоторое время сосала член своему сыну и мне, и через некоторое время я попытался вставить в зад матери своего друга у него на глазах, предварительно покрыв отверстие добытой из Нининой норки смазкой. Эта операция оказалась не такой уж простой, заставив меня вспомнить свои первые сексуальные опыты, когда я так же долго пытался найти вход во влагалище своей первой девушки. Наконец, головка члена вошла в дырочку, и я начал медленно продвигаться дальше. Каждое мое движение сопровождалось стоном Колькиной мамы. Когда член полностью вошёл в её попку, она толкнула своего сына на спину и поползла к нему на четвереньках, чтобы сесть сверху. Я, естественно, полз следом. Когда юная и уже такая развратная тётя Нина достигла своей цели, я почувствовал, как член моего друга ходит во влагалище его матери, располагаясь параллельно моему. Колькина мать стонала. Я тоже постанывал, двигая концом в её второй пещерке, которая была гораздо более тугой, чем первая. Моя мама в это время наблюдала за нами и мастурбировала. Мы кончили бурно, сначала я, потом Колька, а вместе с ним и его мать. Она без сил упала на своего сына, а я — на неё, и мы лежали, расслабившись. Думать и говорить не хотелось, хотелось только отдохнуть. Постепенно все уснули. Вот так нам с Колькой удалось натрахаться с нашими матерями, когда они были ещё совсем девчонками. На следующий день мы распрощались с девками-мамками и ушли. А потом вернулись в наш две тысячи десятый год. Дома мне было стыдно матери в глаза смотреть, казалось, что она всё знает, хотя я понимал, что это невозможно, и у неё в памяти ничего нет о случившемся. Мы с Колькой долго обсуждали, какие, оказывается, были наши мамки в молодости, и что ещё с ними без нас происходило? А по ним ведь
— Два часа ласки.
— А у евреев?
— Два часа упрашивания.
совсем не скажешь, для нас они были такими чопорными, а вот, оказывается, как они шалили, когда были юными! Кстати, Колька потом, правда, без меня, летал в прошлое и трахнул ещё и свою бабушку в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году. Его бабушке было тогда шестнадцать лет. «Ну и тупость у них тогда была!» — рассказывал мне потом Колька. «Представляешь, они тогда даже слова «секс» не знали! Вместо этого бабушка, то есть тогда девка, говорила «блядство». Я её в деревне на сеновале оттрахал. Ничо, несмотря на то, что ей тогда всего шестнадцать было, у неё таки-ие сиськи были! Настоящая деревенская корова, кровь с молоком! И трусы у неё были смешные, таких сейчас не носят, какие-то квадратные, как мужские, я аж смеялся. А вот хуй сосать бабушка отказалась. Но всё равно классно поеблись!» Я тоже планирую слетать в прошлое, думаю целый инцест-гарем создать, всех моих бабушек и тётушек хочу перетрахать.