Банька для генерала

БАНЬКА ДЛЯ ГЕНЕРАЛА…
(случай из прошлого)
Высокий, стройный, голубоглазый командир целинной роты майор Ермолин слыл женолюбом. Поэтому он без особого разбора трахал совхозных девиц, которых здесь, где стояла его рота, было заметное изобилие. Задача упрощалась тем, что их не надо было уговаривать, стоило только мигнуть, и тут же вечером, в гостиничном номере, где проживал командир, их желанные ножки оказывались у него на плечах. Его же замполит, низкорослый крепыш, капитан Хорошеев, считал себя однолюбом и трахал только жену секретаря партийной организации совхоза, с которой познакомился на одной из вечеринок, устроенной ее мужем в салоне совхозной столовки по случаю укрепления дружбы между армией и народом. Во время их тайных встреч, в перерывах между сокрушительными оргазмами, болтливая бабенка с легкостью необыкновенной раскрывала любовнику наиболее пикантные совхозные тайны, которыми в постели делился с ней недальновидный муж. Эта информация снизу в прямом смысле слова также укрепляла единство армии и народа, и в то же время вооружала замполита неопровержимыми фактами против парторга в моменты их пикировок, которые нередко возникали между ними на директорских планерках. В то время все знали, что «Партия — наш рулевой» и вынуждены были прислушиваться к мнению спорщиков. Вот на недавней планерке парторг, собрав у носа все морщины, которые были на его лице, глянув поверх очков на плутоватые, бегающие глазки замполита, внезапно спросил:
— А знаете ли вы любезнейший, что ваш солдат Новожилов, не ранее, как вчера, средь бела дня, был лично мною снят с дочери свинаря Петухова, прямо на капустной грядке в его огороде?
— Знаем. И уже приняли меры. Они давно любят друг друга и уже подали заявление о желании вступить в законный брак, — отбился замполит.
— И вы можете предъявить его? — на лбу у парторга появились росинки пота.
— Конечно, — весело ответил тот и вынул из планшетки сложенный вдвое, вырванный из тетради лист. — Кроме того, — продолжал замполит, нам также известно, что ваш личный шофер прошлой ночью был задержан в нашем гараже, когда пытался снять колесо с командирского газика…
— Гм… , — лицо парторга побурело. Он важно надул щеки, глаза у него повлажнели. В такие минуты замполиту становилось до боли в члене

жалко этого, уже не молодого мужика, с женой которого он только что упражнялся в сарае, где та закончила доить корову, а он случайно зашел попробовать парного молочка, и тут же поставил ее раком.
Директор совхоза недовольно поморщился от неожиданной пикировки словесных дуэлянтов и повернулся к Ермолину.

— Звонили сверху, — он ткнул пальцем в потолок, — к нам едет генерал…
— Генерал?!
— Да. Из вашего округа. Автомобильный босс…
Ермолин похолодел. О строгости и непредсказуемости генерала он был давно наслышан. Поговаривали, что в гневе он был короток на расправу, и уже немало командиров поплатились своими должностями, попавших под генеральский сапог. Об этом он доверительно, полушепотом, сообщил директору.
— Надо хорошо подготовиться. Организуйте торжественную встречу по высшему разряду у памятника «Героям» на центральной усадьбе, — повернулся он к парторгу, — а вы лично отвечаете за стол в салоне и генеральскую баньку в сауне, — строго посмотрел директор на председателя профкома.
— Ну, а командир доблестной целинной роты, думаю, не откажется от встречи дорогого гостя прохождением во главе строя своего войска под переходящим красным знаменем мимо трибуны с нашим дорогим гостем, — ввернул парторг, с ехидцей глянув на лицо замполита.
— Безусловно. Не мешало бы, если бы еще и школьники в парадной форме с цветами, с предварительным пионерским рапортом генералу о своих достижениях в учебе, колонами во главе своих учителей, замкнули бы прохождение войск мимо трибуны под звуки торжественного марша оркестра вашего дома культуры, — тут же ответил тот, победно посмотрев на парторга. — Я всегда считал, что коллективный разум непобедим. Так и быть по сему, — весело заключил директор, закрывая планерку.
… Генерал ехал по поселку и восхищался свежее выбеленными заборами, дорожками между домами, посыпанными песочком и обложенными белыми камушками. А главное: улицы были пустынными, что свидетельствовало о том, что жители усадьбы не били баклуши, а старательно трудились на совхозной ниве. Ну, а если и попадались кое-где редкие прохожие, то они тут же становились во — фрунт, приветствуя генерала.
… После пламенных приветственных речей, прохождения войска и ликующих толп народа, генерал уронил скупую мужскую слезу и обнял директора совхоза:
— Спасибо! Не за себя. За дружбу армии и народа! Благодарю, — энергично тряс он директорскую руку.
— Разрешите пригласить вас, товарищ генерал, на рюмку чаю, — нашелся директор.
— Что вы, голубчик! Я не пью…
— Чай?
— Ну, разве что чай…
Стол был накрыт с таким размахом, который удивил бы самого секретаря обкома. Чего тут только не было: жареные гуси, поросятки с хрустящей корочкой, плов, бешбармак, манты и разливанное море коньяка с шампанским.
Генерал, казалось, не хмелел. Но после каждой рюмки его нос-бугорок все более краснел, пока не посинел. Лицо вытянулось и стало похожим на маску. У него уже начали слипаться глаза, и на очередной тост, сказанный в его честь, он вдруг откровенно зевнул во весь рот, показав целый ряд вставленных зубов, и как-то плаксиво заявил:
— Хорошо бы в баньку сейчас…
— Она давно готова и ждет, — услужливо склонился над ухом гостя председатель профкома.
В предбаннике генерала встретили две смазливые, (явно кореянки) девицы в белых халатах.
— О! Юные феи уже здесь? Медсестры? — генерал галантно поочередно поцеловал их ручки.
— Массажистки, — услужливо пояснил председатель профкома.
— О! Это как раз кстати. А то на этих банкетах сидишь, сидишь, аж спине больно: затекает…
— Да! Совершенно с вами согласен. Наша беда: заседания, собрания, банкеты. Иногда так назаседаешься, что на живую работу с людьми времени совсем не остается, — изогнулся профсоюзный лидер.
— О! Да, да, голубчик! Лучше живой работы с людьми, ничего на свете нет. Не так ли, красавицы? — шлепнул он одну из девиц по заманчивой ягодице, обтянутой узким халатиком. Девицы тут же подхватили под руки старика и, смеясь, повели в отдельный кабинет. Там они его раздели догола и уложили на топчан, засланный белым покрывалом. Генерал лег на живот и чуть было не уснул, но его тут — же разбудили бегающие по спине мягкие, нежные пальчики. Они щекотали его затылок, массажировали кожу головы, затем перебрались к пояснице и икрам ног. Генерал едва не захрюкал от удовольствия и хотел уже ущипнуть одну из них за аппетитную попку, как обе девушки разом сбросили халатики и предстали перед стариком в наряде Евы.
Их сравнительно небольшие, но стоящие торчком груди с розовыми пятачками сосков, узкие талии с вдетыми в пупочки золотыми колечками, драконовой наколкой на пояснице и крыльями орла на лобках, так возбудили старика, что его член сначала слегка шевельнулся, а затем стал заметно расти.
— Давай поможем мальчику, — предложила одна из девиц и стала перед генералом на колени.
— Что ты, милая?! Я не бог, чтобы передо мной так преклонялись, — не понял он, стараясь поднять девицу.
— Массаж! — улыбнулась другая девица, кивнув на его член.
— А? Массаж? Ну, это другое дело, — генерал лег на спину, а стоящая на коленях девушка тут же наехала на генеральский член своим небольшим ртом с ярко накрашенными губами.
— Ох! — только и успел вымолвить генерал, чувствуя, как девушка медленно засасывает, словно собираясь проглотить, его драгоценный орган, который так долго служил ему верную службу во взаимоотношениях с прекрасной половиной человечества. Губы девушки были нежными и мягкими, а когда она стала щекотать отверстие в члене кончиком своего верткого язычка, старик вдруг стал помогать ей, поддавая тазом. Но другая девица тут — же прижала его таз к топчану, поворачивая генеральское тело на бок. Она, не отрывая рта подруги от объекта массажа, стала вводить свой палец в отверстие между подрагивающими от возбуждения ягодицами.
— Это еще что за фокус!? — всполошился генерал и попытался оттолкнуть девицу, но та крепко прижала его рукой к топчану, прошептав в ухо:
— Это профилактика против геморроя…
— А-а-а! — понятливо хрюкнул старик, и тут же успокоился, туго соображая:
«Какой странный массаж! Видимо новая методика? Да. Мы уже порядком отстали от современных методов в медицине, а что говорить про технику? Тут вообще завал. Да. Обошла нас заграница. А все эти идолы — американцы, мать их!… «…
… Голова девчонки с такой быстротой колотила ртом о генеральский член, что, казалось, вот-вот оторвется от шеи. Старик пыхтел, как паровоз на подъеме, наконец, не выдержал и брызнул в рот девушки редкими каплями. Его член тут же упал, словно солдат в бою, подкошенный пулеметной очередью. Девчонкам, видимо, такая ситуации была давно знакома. Они тут же оставили тело старика и стали смазывать свои телеса какой-то приятно пахнущей жидкостью, поливая друг друга из полиэтиленовых флаконов. Затем они заставили его встать, и стать между ними, что он тут же выполнил, словно послушный солдат, а девушки, прижавшись к нему спереди и сзади, обхватив его бренное тело руками, стали натирать его тело своими плотно прижатыми телами.
— Что это? — не понял генерал.
— Тайский массаж…
— Тайский? Гм… А где это?
— Да, тут, недалеко, — усмехнулась одна, которая была сзади.
— В Тайланде, — добавила другая, и они с таким усердием продолжали натирать своими телами генеральское тело, что ему показалось, что от его тела вот — вот пойдет дым.
— Гы! Щекотно, — засмеялся генерал, чувствуя, как к нему возвращается бодрость. Сонливость исчезла. Тело становилось более упругим, и ему вдруг захотелось завалить переднюю девицу прямо на кафельный пол и изнасиловать. Девушка догадалась об этом, чувствуя, как его «мальчуган» уже проснулся и явно захотел есть.
— Смелее, товарищ генерал. Я же вижу, чего вы хотите. Я с удовольствием принимаю ваше предложение