Ольга давно развелась с мужем по банальным причинам-пил, гулял, не помогал, ни с кем не считался и жил ради своих удовольствий. Сколько она слез пролила, все надеялась, что образумится, начнет помогать и жалеть-все напрасно. За 5 лет, после развода, сын Костя стал уже совсем взрослым, вытянулся, возмужал. Он закончил школу, год отучился в институте и сейчас работал менеджером, сам себе зарабатывал на пропитание и одежду, да и на тусовки с нее денег не брал.
Характер у Кости-золотой, добрый, заботливый, послушный, никогда грубого слова не скажет, продолжает звать ее мамочкой, как в детстве при расставании всегда подойдет, обнимет, поцелует, если задерживается-позвонит предупредит, чтобы не волновалась, успокоит. Ольга на него не нарадовалась, все подруги завидовали, постоянно говорили, что бог наградил таким сыном за твои слезы и унижения от мужа. Жила она только ради него, а он с ней делился всеми своими сокровенными мыслями, все о себе рассказывал, ничего не скрывал, советовался. В общем отношения были теплые и доверительные.
Как-то месяц назад сын поздно вернулся от друзей, как обычно зашел к ней в спальню. Она не спала, дожидалась его: — Мамочка, я познакомился с девчонкой у друзей, она студентка, живет на съемной квартире, очень самостоятельная! Мы с ней весь вечер проболтали, потом я ее проводил до квартиры, а она за это поцеловала меня в щечку! — Ольга внимательно посмотрела на сына, на его раскрасневшееся лицо, взъерошила ему волосы на голове и ответила: — Я рада, что ты у меня стал совсем взрослым-у самой в груди что-то защемило, стало одиноко и тоскливо. Костя не заметил перемены настроения мамы и продолжал рассказывать про свою девушку. Так они проговорили полчаса, потом сын как всегда пожелал ей спокойной ночи, обнял, поцеловал и пошел спать.
Ольга полночи не спала, думала, пыталась представить сына с девушкой в своей квартире, окончательно расстроилась и заплакала. Только сейчас она поняла насколько ей дорог сын, как она его любит, как она не хочет с ним расставаться, отдавать его другой. Неожиданно представила, что другая девушка целует и обнимает ее Костю и самые настоящие муки ревности завладели ее сознанием. Она еще полежала час помучилась, потом пришло решение-Не отдам, никому не отдам-после этого появилось облегчение. Она решительно встала, прошла на кухню, выпила рюмку коньяка, закусила конфетой и пошла спать. Вскоре она уснула.
С этого дня ее жизнь изменилась. Из головы не уходили навязчивые мысли, она постоянно думала о «разлучнице», так она про себя назвала девушку сына, в душе не отпускала тревога и отчаяние. А Костя каждый вечер, не замечая маминых страданий, наряжался перед зеркалом и чуть ли не бегом уходил к своей девушке на свидание. Возвращался уже в полночь, по-прежнему терзал материнское сердце подробностями свидания, спрашивал у нее совета, как себя вести, как не обидеть и не оскорбить свою избранницу.
Ольга слушала, переживала и потом подолгу не могла уснуть, то плакала, то тосковала. Через неделю ежедневных свиданий сына Ольга осунулась, похудела. Подруги, замечая в ней резкие перемены, каждый день спрашивали, что у нее болит, предлагали знакомых врачей. Объяснения Ольги, что сын влюбился и из-за этого она так переживает, потому-что не хочет изменений в своей жизни — не устроило подруг и они продолжали ее пытать, предполагая всякие болезни.
И вот наступила суббота. С утра она испекла пирожков с вареньем, которые ее сын обожал и мог съесть чуть ли не 10 штук зараз, навела в доме порядок, попросила сына помочь ей принести продукты из магазина. У них так было заведено, что по субботам она наряжалась, взяв под руку сына шла по магазинам, просто гуляла, испытывая гордость за него, что он такой высокий, красивый, рядом с ней важно идет, рассказывает о своих делах, советуется, улыбается маме и видя их счастливые лица женщины оборачиваются и тоже начинают по-доброму улыбаться. Любовь к сыну переполняла ее сердце, она старалась всегда выглядеть современно, стильно, моложаво, а поскольку бог ее не обидел красотой и фигурой-зрелище действительно было достойным.
После магазинов они приходили домой, закатывали пир, вместе готовили, сервировали стол. Потом расходились по комнатам, надевали праздничную одежду и садились за стол. Она уже год считала необходимым выставлять на стол хорошее вино, поскольку сын уже взрослый. Костя, как истинный джентельмен, открывал его, разливал и говорил тосты посвященные мамочке-за ее красоту, доброту, за то, что она современная, все понимает и вообще — лучшая подружка. Ольга от души смеялась, радовалась, целовала своего сына, говорила ответные слова и пожелания-чтобы мы никогда не расставались, чтобы у него была интересная работа, чтобы он закончил успешно институт, чтобы стал знаменитым. Потом, после окончания праздничного обеда, сын мыл посуду, не позволяя этого делать маме, а она отдыхала. Смотрели вместе телевизор, обсуждали, откровенно разговаривали и день заканчивался вкусным ужином, пожеланиями спокойной ночи, прощальными объятиями и поцелуями. После этого они расходились и начиналась очередная неделя, в конце которой ожидался праздник, которого оба ждали с нетерпением.
В эту роковую субботу все пошло по-другому. Она, как всегда после завтрака, пошла собираться с сыном по магазинам, одела обтягивающие ее стройную фигуру джинсы, белый свитер, кожанную курточку, повязала шарфик, наложила яркий макияж и вышла в зал, готовая сопровождать «своего мужчину». Костя был уже одет и ждал ее в коридоре. Она обратила внимание на его виноватое, встревоженное лицо. — Мам, ты извини, меня Лена ждет, мы с ней договорились в кино сходить. Ольга не ожидала такого «предательства» от сына, но смогла взять себя в руки, улыбнуться и произнести: — Если обещал-надо выполнять-иди. Костя, с явным облегчением поспешил выйти из квартиры. Когда он ушел на Ольгу накатила злость: Ну вот, праздников больше не будет — про себя подумала она и чувство ревности со злостью полностью охватило ее. От бессилия она заплакала и начала снимать куртку и туфли. Идти одной, да еще с испорченным настроением никуда не хотелось. Она переоделась в домашний халат, стерла косметику, размытую слезами и пошла на кухню. Достала коньяк, раскрыла коробку конфет и налив целый фужер обжигающей жидкости выпила. Внутри все обожгло, но стало легче. Она тупо сидела одна, доливала коньяк и пила. Душевная боль отпустила, но обида по-прежнему не давала покоя.
Она пошла под душ, включила теплую воду, колючие струи воды сняли окончательно сонливость и прояснили голову. Она забеспокоилась. Растерев свое молодое, упругое тело махровым полотенцем, она надела свой шелковый пеньюар и вышла из ванны. Надо сыну ужин приготовить. Приготовила кашу, нарезала бутерброды, поставила тарелку и бокал на видное место. Затем налила себе рюмку коньяка, закусила конфетой и пошла в свою спальню. Легла в кровать, включила ночник, негромкую лирическую музыку и, закрыв глаза, погрузилась в тревожную дремоту, дожидаясь сына.
Примерно через час хлопнула входная дверь, она сразу же проснулась и напряглась. Сердце забилось и опять появилась тревога. Она, не вставая, прислушивалась к звукам в коридоре… Что-то было не так с сыном, что — она не могла сразу понять. Ей показалось, что она услышала сдавленные всхлипы, как будто ее сын плакал и пытался сдержать свой плач. Она еще больше забеспокоилась, но вставать
— Мама, дай варэника,
— Дык нету, сынку!
— А сами-то как пляшкотять, аж сметана брызже!!!
не стала, чтобы не ставить его в неудобное положение.
Костя прошел по коридору, постоял, потом подошел к ее спальне и встал перед дверью. Затем, видимо окончательно решившись, открыл дверь и зашел в ее комнату. Она в полутьме увидела страдальческое выражение лица своего сына, слезы на глазах-он действительно плакал. — Что случилось сынок? — спросила она-Подойди ко мне, расскажи. Костя присел к ней на кровать и вдруг по-детски зарыдал, размазывая кулаками слезы по лицу. — Мамочка-сквозь рыдания услышала она-Ну неужели я такой урод, что никому не нужен?! Она гладила его по голове, успокаивая и приговаривая-Расскажи, что случилось? Чуть успокоившись, сын смог сквозь слезы произнести. — Мы с Леной сходили в кино, в кафе, погуляли по улице. Потом я пошел ее провожать до подъезда, обнял, поцеловал в губы, а она засмеялась и сказала, что я ботан, что я ничего не умею, ей со мной не интересно и скучно-поэтому она со мной больше не будет встречаться. При этих словах сын опять начал всхлипывать, приговаривая и вопрошая-Неужели все женщины такие? Ольгу затрясло после его слов, на нее накатила волна жалости и нежности к своему несчастному обиженному ребенку. — Да что ты милый, нашел кого слушать, девчонку, которая думает только о себе! Ты у меня самый лучший, самый красивый, самый нежный, самый любимый! От нахлынувших чувств Ольга не смогла себя сдержать, видя плач и рыдания сына. Она неистово начала целовать и гладить лицо сына, приговаривая при этом-Ты мой, я никому тебя не отдам, никому, никогда! Чувства бурлили внутри нее, не давали дышать и она порывисто впилась своими губами в губы сына, целуя, гладя его по голове, прижимаясь к нему всем телом. Сын от неожиданности застыл, затем начал отвечать маме на ее поцелуй, несмело прикасаясь своим языком ее языка. Они целовались до тех пор пока у Ольги не начало сводить скулы, она задыхалась, ее бил озноб, но она не могла оторваться от сына. На секунду прервавшись, прошептала-Иди ко мне — затем вновь впилась в его губы.
Руками она гладила его по спине, по груди, затем непроизвольно рука спустилась на его живот, ниже, туда, где все было напряжено. Не задумываясь ни на секунду, она, продолжая свой страстный поцелуй, левой дрожащей рукой начала расстегивать ремень на брюках сына, молнию